100 великих актеров

В память об их любви осталась девочка, также названная именем матери. Когда Элизабет Тейлор ожидала рождение дочери, врачи были очень обеспокоены за ее жизнь. Незадолго до родов актриса перенесла тяжелую операцию на позвоночнике. Сказалась старая травма, полученная еще в детстве. На съемках фильма Элизабет упала с лошади. Врачи советовали ей прервать беременность, но она решительно отказалась. Рождение дочери далось ей тяжелой ценой. Из состояния депрессии и одиночества смог вывести Элизабет Тейлор молодой певец Эдди Фишер, друг ее покойного мужа. В 1959 году он стал ее четвертым мужем.

Незадолго до смерти Тодда Элизабет начала сниматься в экранизации пьесы Теннесси Уильямса «Кошка на раскаленной крыше». Тейлор создала удивительный образ жены-соблазнительницы Мэгги Политт. Ее трактовка этой сложной в психологическом плане роли была убедительна и безукоризненно исполнена.

Неудивительно, что именно Тейлор была представлена в 1959 году к награждению премией «Оскар». Но ей не простили отношений с Эдди Фишером. Когда же выяснилось, что бывшая жена Фишера актриса Дебби Рейнольд далеко не ангел, американская пресса бросилась защищать уже Лиз Тейлор. В результате она все-таки получила «Оскара» в 1960 году, правда, за другой фильм — «Баттерфильд, 8». Лиз отказывалась сниматься в этой картине, где ей была уготована роль «девочки по вызову», но продюсеры «МГМ» пригрозили ей отлучением от кинематографа. Пришлось согласиться.

Фишер повсюду сопровождал свою новую жену. В это время начались съемки фильма «Клеопатра», и Тейлор добилась, чтобы ему также платили зарплату — 1200 долларов в месяц.

За исполнение роли Клеопатры Элизабет был выплачен грандиозный гонорар — миллион долларов. Теперь уже это было жесткое условие актрисы.

Фильм «Клеопатра» (1963) для кинофирмы «XX век — Фокс» стал самым дорогим. Истории начались с момента подписания контракта. Неожиданно для всех Тейлор категорически заявила о своем отказе сниматься в Америке. Ее не устраивали большие налоговые обложения. Продюсер и режиссер вынуждены были подчиниться, и киносъемки были перенесены в Лондон. Декорации, построенные в Голливуде, были уничтожены, несмотря на то что на них истратили 300 тысяч долларов. Режиссер Рубен Мамулян, начинавший съемки фильма и израсходовавший 5 миллионов долларов всего лишь на 15 экранных минут, был заменен Джозефом Манкевичем — по просьбе Тейлор.

Перед опытным, талантливым киномастером была поставлена задача — съемки закончить за пятнадцать недель. Однако они растянулись на два года. Всего же на съемки «Клеопатры» ушло около четырех лет. Актриса заболевает тяжелейшим воспалением легких, затем съемки фильма переносятся в Италию. В Риме в третий раз начинают сооружение все тех же декораций…

Суперколосс «Клеопатра» свел вместе Элизабет Тейлор и английского актера Ричарда Бартона. Бартон был женат на актрисе Сибил, у него было двое детей. Но это не остановило влюбленных. Получив разводы, 15 марта 1964 года Тейлор и Бартон вступают в новый брачный союз. Они удочерили девочку из приюта.

Ричард говорил Элизабет: «Ты настоящая драматическая актриса и не должна забывать об этом. У тебя талант, который нужно ценить и которым обладают единицы… Ты больше чем звезда!»

Вместе с Элизабет они снялись в фильмах, которые принесли им признание: «Отель „Интернациональ“», «Укрощение строптивой», «Комедианты», «Бум», «Кто боится Вирджинии Вульф?»…

В фильме Майка Николса «Кто боится Вирджинии Вульф?» актерский дуэт Тейлор — Бартон представил зрелище удивительной силы. Пожалуй, никогда еще на экране не разыгрывалась с такой страстью трагедия двоих — мучительно-тягостной семейной жизни, где герои любят и ненавидят, готовы к убийству партнера и вместе с тем не мыслят себя друг без друга…

«Самая дорогая мне роль — Вирджиния, — говорит актриса. — И не только потому, что за нее я получила второго „Оскара“. Она из тех редких ролей, которые будоражат фантазию и интеллект».

Для того чтобы войти в образ, актриса поправилась на 10 килограммов, изменила тембр голоса и «постарела» на 17 лет: красивое, без морщин лицо превратилось в опухшую от пьянства уродливую маску опустившегося человека.

Конец 1960-х оказался удивительно плодотворным в жизни Элизабет. Она как будто задалась целью постоянно удивлять и зрителей, и критиков. Те, кто с восхищением наблюдал за трагедийной актрисой, не могли прийти в себя от изумления, увидев ее Катарину в комедии Шекспира «Укрощение строптивой» Дзеффирелли. Марта, опустившаяся женщина преклонных лет, уступила место озорной, юной и своевольной красотке, с ребячеством и задиристостью сопротивляющейся натиску Петруччо (Ричард Бартон). Казалось, артистке подвластно все. Ее героини, обаятельные и отталкивающие, благородные и коварные, чередой проходили на экране, каждый раз заставляя зрителей восхищаться ее творческим диапазоном.