100 Великих Чудес Света

Строительство гостиниц началось одновременно с сооружением развлекательного комплекса. Первые из них были собраны из готовых однокомнатных модулей на стальном каркасе. Такие модули с полной внутренней отделкой изготовляет завод, построенный в одном из районов парка. В обычном городе перевозка модулей таких размеров (длина — 12 метров, ширина — 4,5 метра, высота — 2,5 метра) была бы невозможной из-за ограничений, налагаемых правилами уличного движения. Но в «Мире Диснея» свои правила.

Самый большой отель — «Контемпорари» — построен на каркасе в виде буквы А.

Внутри него находится огромный (высотой в 14 этажей) вестибюль, через который проходит монорельсовая дорога. Из-за своих размеров вестибюль получил название «Большой каньон», он служит еще и залом, где проводятся массовые зрелищные мероприятия.

Гостиничный комплекс «Полинезийская деревня» выглядит совсем иначе. В пяти длинных домах в таитянском стиле могут одновременно разместиться несколько сот человек. Помимо крупных гостиниц, предусмотрены кемпинги для туристов, жилые поселки для временных и постоянных жителей.

Когда Уолт Дисней еще только задумывал проект второго парка, у него возникла идея создать здесь, помимо всего прочего, «экспериментальный прототип города будущего». Имелось в виду, построить небольшой городок или поселение, где постоянно будут испытываться на практике все последние достижения градостроительной системы. Идея эта осуществима, ведь «Мир Диснея» — не город в обычном понимании. Здесь не приходится сталкиваться с типичными проблемами современного города — безработицей, наркоманией, транспортными пробками и загрязнением воздуха. И в этом тоже одна из притягательностей флоридского парка, а не только в его веселых аттракционах.

Когда-то сам Дисней сказал о своих мультиках: «Мои фильмы предназначаются людям, которые еще не разучились смеяться и плакать!». Для таких людей он и хотел построить город мечты, где среди всего окружающего властвовала бы только Гармония.

97. Сиднейская опера

Теперь Оперный театр в Сиднее стал таким же неотъемлемым символом Австралии, какими еще совсем недавно были кенгуру или коала. Он стоит в восточной стороне сиднейской бухты, и его легкие белые крыши, напоминающие раковины, восхитительно выглядят с любой точки.

В конкурсе проектов нового здания оперы в Сиднее, объявленном в 1954 году, приняли участие 233 специалиста из 32 стран. Когда 29-летний датский архитектор Йорн Устцон прислал на этот конкурс свой весьма эскизный и чрезвычайно рискованный проект, в компетентном международном жюри разгорелись жаркие споры.

Самым распространенным был упрек автору в произвольном решении десяти сводов, расположенных один за другим и достигающих высоты 60 метров. По мнению оппонентов, своды лишены всякого практического смысла, не имеют связи между внешним и внутренним пространством. В довершение всего, высокая четырехугольная коробка почему-то перекрывалась огромным сводом в форме птичьего крыла.

Но архитектор и не скрывал, что в своем произведении хочет уйти за пределы утилитарности. После долгих дискуссий проект был принят. Так, победителем оказался в этом конкурсе почти никому не известный тогда датчанин. Как и многие другие участники конкурса, Йорн Устцон никогда не видел, а только знал по фотографиям то место, где должна была строиться Опера. Работая над эскизом, он был вдохновлен парусами яхт в сиднейском порту и — отчасти — храмовыми постройками майя и ацтеков, виденными им в Мексике.

Реализовать техническую идею Устцона было очень сложно, но, с другой стороны, она резко отличалась от других, была интересной и увлекательной. Как сам проект, так и расходы на его осуществление вызывали дебаты и накалили страсти жителей Сиднея. Здание строили долго, мучительного, затратили гораздо больше денег, чем предполагалось. Строительство стоимостью в семь миллионов долларов должно было закончиться к 1963 году. В действительности же оно длилось на десять лет дольше и потребовало расходов в 100 млн. долларов. Большую часть этих денег удалось получить через лотереи.

Проект приходилось осуществлять, постоянно преодолевая бурный поток возмущения, постоянно защищаясь от нападок. В 1966 году, после всех технических, политических и финансовых неудач, Устцон в полном расстройстве отстранился от всех дел. Выяснилось, что большие бетонные паруса (эллиптические параболоиды, как их называют в архитектуре) нельзя сконструировать по первоначальному замыслу. Но если изменять их, значит, надо переделывать и весь проект. Много компьютерных расчетов потребовалось для того, чтобы решить все технические проблемы. Окончательный вариант этого здания — не только триумф проект Йорна Устцона, но и триумф технической мысли четырех австралийских архитекторов, которые реализовали смелую идею датчанина.