Читаем 100 великих диктаторов полностью

Новые правители позаботились также о возобновлении Истмийских игр, которые прекратились, вероятно, во времена Кипсела. Возможно, предъявлялись также претензии на внешние владения Кипселидов, то есть на основанные ими города, где они были тиранами. Они могли быть удовлетворены лишь частично и лишь с течением времени. Керкира восстановила свою независимость, отнятую Периандром, вероятно, сразу же после отъезда Псамметиха.

Тем, что это стало возможным, она в определенной степени была обязана 73-летнему владычеству Кипселидов, положивших конец допотопному правлению Бакхиадов.

Кипселиды заложили основы будущего полиса. При Кипселе, насколько нам известно, в число граждан были включены многие недорийские землевладельцы, благодаря чему община получила более широкую опору Заложенные отцом и сыном колонии обеспечили землей младших сыновей землевладельцев, стали опорными пунктами торгового судоходства и позднее превратились в основную опору морской державы Коринфа.

<p>ПИСИСТРАТ</p><p>(605–527 до Р. X.)</p>Афинский тиран (правитель) в 560–527 годах до Р. X. (с перерывами). Провел реформы (раздача сельской бедноте земель, чеканка государственной монеты и др.).

Создал наемное войско, организовал общественное строительство (рынок, водопровод, гавань Пирей, храмы и др.).

После 594 года до Р. X. в Афинах соперничали три политические группировки, педиэи, выражавшие интересы крупных землевладельцев, паралии (торговая часть аристократии и зажиточные городские элементы) и диакрии (мелкое крестьянство и городская беднота). Каждая группировка возглавлялась знатным аристократическим родом за педиэями стояли Этеобутады и их вождь Ликург, паралиями — Алкмеониды (Мегакл), и, наконец, диакриев спустя некоторое время после реформ Солона возглавлял Писистрат из обедневшего аристократического рода.

Писистрат был блестящим полководцем, оказавшим Афинам неоценимые услуги. Вернувшийся в Афины из странствования Солон начал энергичную агитацию за поход на принадлежавший Мегарам остров Саламин. Этот остров в Эгейском море занимал важное стратегическое положение для торговли Афин. Возглавившему отряд Писистрату удалось не только отвоевать Саламин у Мегары, но и захватить гавань Нисею, что ставило Мегары в экономическую зависимость от Афин.

После долгой борьбы обе стороны решили обратиться к посредничеству наиболее влиятельного тогда греческого государства — Спарты. Пять спартанских судей присудили Саламин Афинам, а Нисея, по их решению, должна была быть возвращена мегарцам.

Успех Писистрата, несомненно, заметно усилил позиции диакриев Дошедшее до нас постановление о саламинских клерухах (поселенцах) уже отражает установки этой партии: «Постановил народ: разрешить саламинским клерухам жить в Саламине постоянно, разве что они окажутся не в состоянии исполнять повинности гражданские и военные, в других же случаях им не (разрешается) сдавать землю в аренду. Если клерух не будет жить там, а землю сдаст в аренду, то пусть заплатит и арендатор, и сдающий в аренду в казну (столько-то драхм) штрафа».

Нам неизвестно, когда был принят этот декрет. Запрещение клерухам сдавать землю в аренду имело целью воспрепятствовать новому разорению крестьян и передаче земли под видом аренды в руки богачей. Одновременно это обеспечивало военную мощь клерухов.

Конечно, аристократическая партия не могла спокойно взирать на усиление влияния партии диакриев. Организуется покушение на Писистрата: он был ранен, но сумел спастись. Его противники уверяли, что никакого нападения не было, что раны Писистрат нанес себе сам, чтобы озлобить народ против аристократов.

Действительно, народ разгневался, и партия диакриев решила перейти к более энергичной политике. Член группы диакриев Аристион выступил в народном собрании с предложением выделить охрану Писистрату. Предложение было принято.

Предоставленный в распоряжение Писистрата отряд был вооружен копьями. С помощью этих «копьеносцев» Писистрат захватил в 560 году власть в Афинах, но продержался у власти недолго. Ликург и Мегакл, объединив своих сторонников против тирана, положили ей конец. Вероятно, это произошло в сравнительно мягкой форме, поскольку об осуждении на основании закона о тирании не было и речи. Писистрат, по всей видимости, продолжал жить в Аттике.

Через несколько лет Мегакл, рассорившийся с Ликургом, стал искать с ним встречи. Он пообещал Писистрату свою поддержку при восстановлении тирании, если тот возьмет в жены его дочь. Писистрат принял предложение. Он возвратился в город и вновь захватил власть в Афинах (558–557).

Перейти на страницу:

Все книги серии 100 великих

100 великих оригиналов и чудаков
100 великих оригиналов и чудаков

Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Фёдоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Фёдор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!»В очередной книге серии «100 великих» главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым. Она будет интересна каждому, кто ценит необычных людей и нестандартное мышление.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии

Похожие книги

След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное