100 великих катастроф на море

Пленив Исаака, английский король установил на острове феодальные порядки, конфисковав у киприотов половину земель для раздачи в лен верным рыцарям, которые взяли на себя обязательства защищать остров. Греческие гарнизоны замков он заменил латинскими, наладил пути снабжения кипрскими товарами крестоносную армию в Палестине и 5 июня отплыл из Фамагусты в Святую землю. Позже он продал остров рыцарям-тамплиерам, те же, вызвав своей жестокостью кровавое восстание греков, год спустя перепродали Кипр королю Иерусалима в изгнании Ги де Лузиньяну, чья династия правила на нем до 1489 г.

Каков же был исторический смысл молниеносной кампании Ричарда на острове и был ли он вообще? Однозначно можно утверждать, что был. И в применении к истории крестовых походов, когда Ричард ликвидировал в своем тылу союзные Саладину силы и обеспечил армию крестоносцев снабжением с Кипра, и в применении к истории самого Кипра. Да, латинское владычество было нелегким для киприотов, но в историческом смысле роль Ричарда в окончательном устранении острова из сферы византийского влияния нельзя не оценить. Почему – о том прекрасно пишет О. А. Добиаш-Рождественская: «Кто помнит, что, после того как окончательно утрачены были Иерусалим, Антиохия и Триполи, как все замки Ливанских гор и Заиорданской земли очутились в руках турок, как пали Яффа и, наконец, Аккра, переходя под власть ислама, как сам Константинополь стал турецкой столицей, Кипр долго еще был единственным и последним оплотом латинской, а с нею и под ее покровом вообще европейской культуры на Востоке, тот не может оценивать только отрицательно объективное значение кипрского эпизода. Здесь не место возбуждать споры о преимуществе этой осуществившейся на четыре века культурной комбинации перед какой-либо мыслимой иной, если бы она могла, не будь Ричардова завоевания, сложиться в очаге трехтысячелетней культуры, каким был Кипр. Вернее всего, без вмешательства Ричардова меча здесь на несколько веков ранее утвердились бы турки» (остров был захвачен ими лишь в 1571 г.). Говоря короче, без Ричарда Кипр не был бы сегодня тем Кипром, который мы знаем.

Самому же Ричарду по возвращении из Святой земли тоже пришлось пережить кораблекрушение, «благодаря» которому, пробираясь посуху по землям своего врага эрцгерцога Австрии Леопольда, он попал в плен, продлившийся два года и чуть не стоивший ему жизни. Но это – уже другая история. Мы же завершим описание его морских приключений обстоятельствами, связанными с этим кораблекрушением. Этот прелюбопытнейший случай, как и многое, связанное с нашим блистательным героем, слишком похож на красивую легенду, однако зафиксирован хронистом, и если панибратское общение короля с Робином Гудом и его «лесными братьями» – фольклорная легенда, известная из средневековых баллад и романа сэра Вальтера Скотта «Айвенго», то вот вам реальный случай – король-крестоносец и корфиотские пираты! Целиком доверяя компетенции французской писательницы, серьезного историка-медиевиста Режин Перну, приведем этот эпизод из эпопеи возвращения короля Ричарда из Третьего крестового похода по ее книге «Ричард Львиное Сердце»: «Вскоре после отбытия с Кипра (9 октября 1192 г. – Е.С.) на флот обрушились жестокие бури. Целых шесть недель корабли выдерживали безжалостную трепку в средиземноморских водах. Потом, когда до Марселя оставалось трое суток пути по морю, до них дошел слух о том, что король Англии будет схвачен, если только посмеет высадиться на побережье Лангедока, и Ричард решил вернуться назад, чтобы проплыть оставшуюся морскую часть пути по Адриатическому морю. Он высадился на острове Корфу, где у него произошла любопытная встреча: случившиеся в этом месте два пиратских судна поначалу выказали враждебные намерения в отношении королевского корабля, но затем, узнав, кому принадлежит корабль, наоборот, поспешили обратиться к Ричарду с предложением вступить в переговоры. Ричард поднялся на борт пиратского судна безо всякой охраны, не считая нескольких приближенных, которых он взял с собой. С ним были Бодуэн де Бетюн, королевский писарь Филипп, королевский капеллан Ансельм, подробный рассказ которого о возвращении короля записал хронист Рауль, или Ричард Коггесхоллский, а также несколько монахов из ордена храмовников и горстка слуг. После путешествия вдоль адриатического берега и пираты, и крестоносцы совместно высадились на побережье Склавонии – ныне эти берега принадлежат Югославии – у города Газара. Король Англии, возвращающийся в свое королевство после крестового похода вместе с пиратами? Это похоже на завязку приключенческого романа. Впрочем, приключения, достойные пера романиста, продолжались. Ибо это возвращение и есть самый настоящий роман, сюжет которого оказывается занимательнее и увлекательнее художественного вымысла. Как бы то ни было, Ричард, которому до возвращения на английские берега оставалось более восемнадцати месяцев, наверное, не раз пожалел о своей вражде с графом Тулузским, из-за которой ему пришлось поворачивать свой корабль на Корфу».