100 великих катастроф XX века

В среду 28 марта 1979 года в 3:58 утра имела место первая неполадка в цепочке последующих неисправностей, которые шли по нарастающей, пока не закончились серьезной аварией, — сломался насос, подававший пар на лопасти турбин. Эта поломка, в свою очередь, привела к выходу из строя другого насоса, от которого зависела-циркуляция воды в основном контуре охлаждения реактора. Температура в активной зоне реактора стала расти. Открылся предохранительный клапан, установленный для сброса давления в случае роста температуры. В реакторе была растоплена защитная оболочка на некоторых топливных стержнях, но урановое топливо осталось цело.

К этому времени на центральном пульте управления заливались звонки и мигали красные лампочки, оповещая о неисправности. Однако операторы этой смены не проходили соответствующих тренировок по аварийным ситуациям и поэтому начали принимать ошибочные решения. А система продолжала давать все более серьезные сбои.

Клапан сброса давления не закрылся, как положено, после того как давление в активной зоне пришло в норму. Оно продолжало падать и снизилось до такой степени, что вода стала превращаться в пар. Пытаясь исправить положение, один из операторов совершил грубую ошибку.

Он открыл вентиль, и вода из основного контура пошла в емкость с уже отработанной водой. Давление возросло, но запорная арматура не выдержала, и 200 тыс. л радиоактивной воды из емкости хлынули в реактор и заполнили его до отметки 3 м.

За первой ошибкой почти сразу же последовала и вторая:

ЯДЕРНЫЕ АВАРИИ оператор отключил автоматически включившийся аварийный контур охлаждения активной зоны.

Во вспомогательном здании вышел из строя насос, и помещение залило радиоактивной водой, быстро превращавшейся в пар. Через несколько секунд облако радиоактивного пара вырвалось в атмосферу через вентиляционную шахту.

Смена операторов, дежурившая в ту ночь, потеряла почти три часа, пытаясь взять аварию под контроль своими силами. Только в 7 часов утра власти штата были уведомлены о случившемся, но прошел еще целый час, прежде чем губернатор объявил чрезвычайное положение.

Но даже чрезвычайное положение было, скорее, условной мерой, потому что власти боялись возникновения паники среди населения. Маргарет Рейли, сотрудница Пенсильванского управления по защите населения от радиации, для успокоения населения даже уподобила утечку радиации «укусу мошки». Это была весьма серьезная недооценка ситуации.

При этом власти прекрасно знали, что уровень радиации внутри здания, где размещался поврежденный реактор, уже составлял 500 тыс. миллирентген в час. Для человека без средств защиты это смертельная доза. Датчики, установленные в 30 м от вентиляционной трубы, из которой шли клубы радиоактивного пара, показывали по бета- и гамма-излучению уровень в 365 миллирентген в час.

Три месяца спустя Альберт Гибсон, начальник отдела радиационной опасности, принимавший участие в составлении отчета об аварии на «Тримайл-Айленде», утверждал: «Все дозиметры в вентиляционной шахте, откуда исходило до 80 % радиации в то утро, просто зашкаливало. Беда в том, что они и не были рассчитаны на аварии такого масштаба».

Кроме бета- и гамма-излучений, были зарегистрированы выбросы стронция и Йода-131, которые выпали на луга, где паслись коровы, и попали в молоко, часть которого была отправлена потребителям.

В четверг из хранилища АЭС в реку Саскуэханна было сброшено почти полтора миллиона литров воды, содержавшей Ксенон-133 и Ксенон-135, а официальные лица из федеральных ведомств заверили общественность, что проводимые мероприятия «не представляют никакой опасности для людей, живущих в нижнем течении реки».

К вечеру 29 марта пробы воды и почвы, взятые на территории четырех районов, подвергшихся заражению, показали, что уровень радиации значительно возрос. Администрация АЭС признала, что прежние прогнозы оказались неверными и из 36 тысяч топливных урановых стержней расплавилось от 180 до 300 штук.

30 марта в 9 часов утра Пенсильванское управление по чрезвычайным ситуациям сообщило, что на АЭС произошел еще один неконтролируемый выброс радиоактивного пара.

Уровень радиации внутри реактора был очень высок, а это вызвало резкое повышение температуры, и в некоторых местах молекулы воды стали распадаться на водород и кислород. Начал формироваться большой водородный пузырь, и его дальнейший рост сильно затруднил циркуляцию воды в основном контуре охлаждения, что могло привести к расплавлению активной зоны.

31 марта губернатор Ричард Торнберг выпустил обращение, в котором беременным женщинам и маленьким детям рекомендовалось эвакуироваться за пределы зоны радиусом в 8 км от АЭС «Тримайл-Айленд». Одновременно власти заявили, что тотальная эвакуация не понадобится.