100 великих казней

В 1925 году Зорге стал гражданином СССР и вступил в коммунистическую партию. Он работал референтом, ученым секретарем в Институте марксизма-ленинизма. Вечерами он посещал клуб немецких коммунистов, где Рихарда избрали первым председателем правления.

В Москве Зорге познакомился с Екатериной Александровной Максимовой. Сначала она давала ему уроки русского языка, которым Рихард в ту пору владел не очень хорошо. Они подружились. Дружба переросла в любовь.

Зорге продолжал много работать. За два года в журналах было опубликовано семнадцать серьезных исследований: «Материальное положение пролетариата в Германии», «Экономическая депрессия в Германии», «Национал-фашизм в Германии» и др. За эти же два года написаны объемные работы: «Экономические статьи Версальского мирного договора», «Новый германский империализм».

Из немецких газет он узнал, что его работы получили широкую известность в Германии. Друзья взяли их на вооружение, враги всячески обливали автора грязью.

И все-таки Зорге был недоволен собой. Стоять с врагом лицом к лицу, принимать прямое участие в схватках с теми, кто посягает на Советское государство, – вот к чему он стремился.

В клубе немецких коммунистов он познакомился с тогдашним шефом советской разведки Яном Карловичем Берзиным. Он много рассказывал Рихарду о международном положении, заинтересовал его дальневосточными проблемами. При очередной встрече с Яном Карловичем Зорге сказал: «Я заболел Дальним Востоком. Пошлите меня в Китай!» Так Рихард Зорге стал военным разведчиком.

Три года жизни в Китае были наполнены работой, бесконечными поездками, встречами. Зорге изучал страну, японский и китайский языки. В кругу китайских журналистов он цитировал стихи древнего поэта Ли Сяньюна: «Я исходил страну из края в край... Давно я не был дома, но, как встарь, не знают роздыха копье и щит...»

В Маньчжурии разворачивались события чрезвычайной международной важности, началась оккупация Японией Маньчжурии.

От организации Зорге требовалась предельная оперативность. Его радиограммы беспрестанно шли в Центр.

В январе 1933 года Зорге отозвали в Москву. Он выполнил свою задачу. Зорге догадывался о том, что могло явиться причиной его внезапного вызова в Москву.

Гитлер призвал к восстановлению политической и военной мощи Германии, чтобы потом использовать эту мощь для завоевания Советского Союза. Обстановка на Дальнем Востоке обострилась до крайности. Япония отказалась подписать с Советским Союзом пакт о ненападении. Она превращалась в наиболее вероятного союзника Третьего рейха.

Чутье разведчика не обмануло Зорге. При очередной встрече Берзин сказал ему: «Необходимо выяснить, каковы планы Германии и Японии, откуда Советскому Союзу грозит главная опасность».

Для Зорге все личное отодвигалось на второй план.

В 1933 году Рихард Зорге под видом немецкого журналиста приехал в Японию – в страну с самым жестким в мире полицейским режимом. Вот что сам Зорге писал по этому поводу: «Трудность обстановки здесь состоит в том, что вообще не существует безопасности. Ни в какое время дня и ночи вы не гарантированы от полицейского вмешательства».

Несколько лет Зорге посвятил изучению экономики, культуры, истории Японии, овладел японским языком, не были для него тайной нюансы политики, проводимой правящими кругами. В Японию приехал крупный востоковед. «Уровень моих познаний, необходимых для работы в Японии, – писал позднее Зорге, – был нисколько не ниже того, что давали германские университеты. Еще будучи в Китае, я взялся за написание нескольких статей о Японии, с тем чтобы составить о ней общее представление».

«Если бы мне довелось жить в условиях мирного общества и в мирном политическом окружении, то я бы, по всей вероятности, стал ученым. По крайней мере я знаю определенно – профессии разведчика я не избрал бы».

В удивительно короткий срок Зорге создал в Японии хорошо законспирированную разведывательную организацию. Под его руководством работали две группы подпольщиков, общей численностью 35 человек.

Организация Зорге была интернациональной. Ее ядро составляли: сам Рихард – по материнской линии русский, по отцу немец; Макс Клаузен – немец; Бранко Вукелич – югослав; Одзаки Ходзуми и Мияги Етоку – японцы. Все они имели опыт подпольной работы. Четыре коммуниста и один, Одзаки, убежденный марксист, не состоявший в партии. Зорге и Одзаки были не только талантливыми журналистами, но и крупными учеными – социологами и востоковедами, авторами ряда исследований. Великолепный лингвист и журналист Вукелич; художник-искусствовед Мияги; моряк торгового флота, одаренный инженер-самоучка Клаузен – это были люди убежденные, преданные общему делу, бескорыстные, самоотверженные.

Поначалу в токийской Ассоциации журналистов Рихарда встретили сдержанно (здесь остерегались немецких журналистов), но постепенно лед растаял. Его статьи, насыщенные познавательным материалом, размышлениями о судьбе Японии, содержавшие четкие политические выводы, заметили сразу же не только в Германии, но и в других странах.