100 великих казней

Зимой 1410 года Гамбург приготовился к атаке. Для этой цели было построено два новых военных корабля. Ранней весной военная флотилия, замаскированная под торговый караван, вышла из устья Эльбы и направилась к острову Гельголанд. Пираты, обнаружив беззащитных купцов, бросились в атаку. Гамбургские корабли легли в дрейф и открыли огонь из всех орудий. У виталийских братьев не было никакой надежды на спасение. 40 человек погибли, 70 попали в плен, в их числе был и главарь Клаус Штертебекер.

Процесс продолжался около полугода, и лишь в октябре месяце был вынесен приговор, в котором, впрочем, никто и не сомневался – смерть на плахе. 20 октября 1401 года приговоренных пиратов казнили на острове Грасбург, их головы насадили на колья, и колья врыли в землю по всему берегу – в назидание всем, кто осмелится осквернить море пиратством и разбоем.

К концу лета был пойман Годеке Михельс, предводитель уцелевших виталийских братьев. Его казнили на острове.

Вплоть до 1488 года повсюду в Северном море нещадно преследовали и казнили уцелевших последователей виталийских братьев, и лишь спустя сто лет после возникновения витальеров о них перестали вспоминать. Черепа казненных на острове Грасбург долгое время устрашали рыбаков и торговцев, а сам остров пользовался дурной славой. Местные жители утверждают, что в полнолуние с острова доносятся стоны и проклятия пиратов и море в эту пору неспокойно.

ЯН ГУС

Начало XV столетия католичество встретило, находясь в глубочайшем нравственном и политическом кризисе. В мире одновременно было два папы: один в Риме, другой в Авиньоне. Невозможно было отличить папу от антипапы, взаимно обрушивающих друг на друга громы проклятий и молнии отлучений, к великому смущению и крайнему соблазну вконец запутавшейся паствы. В 1410 году папу Александра V сменил Иоанн XXIII. Именно он и выступил рьяным противником выдающегося чешского мыслителя Яна Гуса.

Ян Гус был идеологом ранней реформации, в его сочинениях борьба за национальные интересы переплеталась с резким обличением пороков духовенства, требованием ликвидации церковной десятины, осуждением продажи духовных должностей, выступлением против германского патрициата в чешских городах и немецкого засилья в Пражском университете.

Проповеди Гуса получили широкий резонанс далеко за пределами его родины. Иоанн XXIII отлучил Гуса от церкви, но тот не смирился. Помимо народной поддержки, Гус мог рассчитывать на содействие чешского короля Вацлава V, находившегося в серьезном конфликте с духовенством в своих владениях. Тогда, не ограничившись повторным отлучением Гуса, Иоанн XXIII наложил на Прагу интердикт (запрещение совершать богослужение и религиозные обряды).

Ян Гус. Гравюра XVI в.

В 1414 году в Констанце по настоянию германского императора Сигизмунда и других монархов собрался новый церковный Собор, чтобы покончить с расколом. Собор проявил полную солидарность с Иоанном – в отношении к Яну Гусу и его проповеди.

Собор потребовал, чтобы Гус явился в Констанц для изложения своих убеждений. Проповедник отправился в путь, отлично понимая, что идет почти на верную гибель. Гус считал жизнь не слишком дорогой платой за возможность широкого распространения своих взглядов. Однако именно этого и решили не допустить его враги. По прибытии в город он немедленно был схвачен и заключен в сырое зловонное подземелье доминиканского монастыря. Сигизмунд сначала выразил резкий протест против ареста Гуса, но он не собирался всерьез ссориться с руководителями Собора. Более того, Сигизмунд отказался освободить Гуса, когда контроль над тюрьмой перешел в его руки.

Как обычно бывало при таких разбирательствах, Гуса изнуряли непрерывными предварительными допросами. 5 июня 1415 года начался процесс, судьями выступали сами участники собора. Подсудимому не давали возражать против выдвинутых обвинений, заглушали его слова воплями: «Говори только "да" или "нет"», а когда Гус наконец отказался отвечать в таких условиях, это было сочтено признанием в ереси.

Зрелище носило столь недостойный характер, что смутило даже Сигизмунда, который изъявил желание в дальнейшем лично присутствовать на суде. Следующее заседание назначили на утро 7 июня, но отложили из-за неожиданного события – почти полного солнечного затмения, вызвавшего немало суеверных толков и опасений. Слушание дела возобновилось во второй половине дня. Гусу вменялось в вину даже непослушание папе Иоанну XXIII. На замечание Гуса, что это был вор и разбойник, последовал ответ самого императора: нет, это был законный папа, хотя и низложенный за различные преступные действия.

Собор и император стремились добиться от Гуса отречения от его учения, угрожая мучительной казнью. «Какими глазами, – отвечал Гус, – взгляну я на небо, как подниму взор на все многолюдство народа, если по вине моей слабости поколеблются их убеждения? Могу ли я ввести в соблазн столько душ, которым я проповедовал?»