100 великих казней

Лорд Дадли собрал войско.

Пятый день

Дадли торжественно выступил из Лондона во главе первого отряда в 600 человек со многими орудиями и блестящим штабом. Мария не стала ожидать его прихода, она предпочла бежать. В дороге она едва не попала в плен неприятельскому отряду под предводительством сэра Роберта, но весь отряд перешел на ее сторону.

Шестой день

Несколько кораблей, посланных арестовать Марию, перешли на ее сторону и доставили ей оружие и продовольствие. Дадли послал в Лондон за свежими войсками, поспешно двинулся вперед и занял к ночи Кембридж.

Седьмой день

Лорды покидали Джейн, как крысы покидают тонущий корабль.

Восьмой день

В Королевском совете не было согласия. Англия тоже разделилась. Джейн сочувствовали, но все же большинство народа стояло за Марию.

Девятый день

Королевский совет отступился от Джейн. Армию также точила измена. Кембридж был уже занят сторонниками Марии.

На следующий день Совет оставил Джейн в Тауэре одну; Мария была провозглашена королевой. Девятидневное царствование кончилось.

На следующий день Джейн была взята под стражу и помещена с двумя своими фрейлинами в Тауэр. Ее муж, Гильфорд, жил в соседней комнате и утешался в долгие часы своего заточения, вырезая на стене имя своей низложенной королевы.

Родственники и советники Джейн почти все мало-помалу перешли в католическую веру. Через семь месяцев после того, как кончилось девятидневное правление, Мария решила передать Джейн в руки палача.

Королева призвала к себе отца Феккенгэма и поручила ему объявить леди Джейн смертный приговор, употребив все усилия, чтобы спасти ее душу.

Обратить Джейн в католичество за один день – это было невозможно. Для спасения ее души необходимо было отложить казнь, назначенную на пятницу, – Феккенгэм настоял, чтобы королева отложила казнь.

Джейн огорчила дарованная ей отсрочка смертной казни – умирать ей не хотелось, в семнадцать лет никому не хочется умирать, но она не желала, чтобы королева подарила ей лишний день жизни в надежде заставить ее отступиться от своей веры. Джейн весьма холодно встретила Феккенгэма.

Мария не смогла заставить Джейн отступиться от веры и подвергла ее жестоким душевным мукам: она велела казнить Гильфорда и провезти его труп мимо окон темницы Джейн, она воздвигла плаху для несчастной Джейн в виду ее окон и заставила лорда Грея присутствовать при казни дочери, она запретила пастору готовить Джейн к смерти.

Священники, которых королева Мария послала в Тауэр, оказались самыми жестокими мучителями леди Джейн; они насильно ворвались к ней и не оставляли ее до самой смерти.

Рано утром, до рассвета, под ее окнами раздался стук молотков – то были плотники, воздвигавшие эшафот, на котором леди Джейн должна была умереть. Джейн, вся в черном, с молитвенником в руках, спокойно вышла к эшафоту, прошла по лужайке мимо выстроенных строем солдат, поднялась на эшафот и, обратившись к толпе, тихо произнесла: «Добрые люди, я пришла сюда умереть. Заговор против ее величества королевы был беззаконным делом, но не ради меня оно совершено, я этого не желала. Торжественно свидетельствую, что я не виновна перед Богом. А теперь, добрые люди, в последние минуты моей жизни не оставьте меня вашими молитвами».

Она опустилась на колени и спросила у Феккенгэма, единственного духовного лица, которому Мария дозволила присутствовать при казни Джейн: «Могу я произнести псалом?»

«Да», – пробормотал он.

Тогда она внятным голосом проговорила: «Помилуй меня, Господи, по вящей милости Твоей, по множеству щедрот Твоих очисти меня от беззаконий моих». Окончив чтение, она сняла перчатки и платок, отдала их фрейлинам, расстегнула платье и сняла вуаль. Палач хотел помочь ей, но она спокойно отстранила его и сама завязала себе глаза белым платком.

Она опустилась на колени перед плахой и стала искать ее руками. Солдат, стоявший возле нее, взял ее руки и положил, куда следовало. Тогда она склонила голову на плаху и произнесла: «Господи, в руки Твои передаю Дух мой», – и умерла под секирой палача.

ТОМАС КРАНМЕР, АРХИЕПИСКОП КЕНТЕРБЕРИЙСКИЙ