100 великих крылатых выражений

Однако он слишком долго добивался расположения Медичи и завоевал его лишь тогда, когда эта семья опостылела всему флорентийскому народу. В 1527 г. во Флоренции вспыхнуло восстание. Молодые Медичи в спешке покинули город.

Макиавелли же опять угодил в опалу. Когда-то изгнанный Медичи за то, что был республиканцем, теперь он был прогнан сторонниками республики как марионетка Медичи.

Эта неудача сломила его. Через несколько дней он слег от лихорадки и 22 июня 1527 г. умер. Умер, как говаривали языки, столь же злые, как сам Макиавелли, оттого, что старался усердно служить любым правителям города – то как истовый республиканец, то как записной монархист.

Через пять лет после смерти автора был напечатан наконец его трактат «Государь». Так неудачливый, позабытый еще при жизни политик обрел вторую – и уже великую! – жизнь post mortem. Автор небольшой прославившей его книжицы «Государь» (в сотню страниц толщиной), он считается сегодня не только одним из крупнейших мыслителей эпохи Возрождения, но и одним из самых проницательных описателей механизма власти – важнейшего механизма любого общества.

Основная идея книги быстро принесла ей и ее покойному автору скандальную славу. Его имя стало одиозным. Степенный любитель карточных игр в придорожной харчевне и неторопливых бесед с подуставшими дровосеками превратился чуть ли не в подручного Сатаны, который своим выспренным умствованием освящает любое злодейство. Ведь на страницах своей книги он оправдывал жестокость и ложь, предательство и убийство. Любые преступления и грехи были для него лишь удобными инструментами власти. В политике дозволено все, твердил Макиавелли. Там нет ни добра, ни зла. Там есть лишь добротные и негодные средства. Порочно только одно – когда государь проявляет безволие, в то время как ему подобает прибегать к самым жестоким мерам, лишь бы они шли на пользу общему делу.

Разбитый, как параличом, реальной политикой, Макиавелли упорно писал о ней, воспевая силу, подлость и лицемерие – качества, которые непременно нужны властителю. Он был готов оправдать любое зло, лишь бы оно шло на пользу государю. Коварный изменник, хитрый, жестокий и лживый, – вот лицо подлинно государственного человека в его представлении.

Казалось бы, все разочарование, вскормленное бессрочной опалой, излилось на страницы его книги. Устав презирать и ненавидеть своих счастливых соперников, все так же суетившихся при дворе правителя Флоренции, и находясь теперь вдали от политических бурь, в надежном, безопасном изгнании, Макиавелли насылал на честолюбцев – таких же, каким был сам, – самые страшные бури. В своем трактате он превратил Государя в грозного бога-громовержца древних религий. Он сделал его власть безграничной.

Книга Макиавелли оказалась столь цинично откровенной, что уже в 1559 г. церковные власти внесли ее в индекс запрещенных книг (оттуда ее исключили лишь в 1890 г.). В 1615 г. в Ингольштадте иезуиты даже сожгли соломенную куклу, изображавшую «проклятого флорентинца». Зато коварный герцог Глостер в исторической хронике У. Шекспира «Генрих VI» (ч. 3, акт III, сц. 2) рад был бахвалиться тем, что он «в коварстве превзойдет Макиавелли».

Казалось, репутация г-на Макиавелли была погублена в веках, но тень его не упокоена и поныне. К концу XIX в. его постыдная известность преобразилась вдруг в неотразимый ореол славы, окруживший его. Ницше назвал флорентинца «сверхчеловеческим, божественным, трансцендентным». Диктаторы и авторитарные политики XX в., как под копирку, стали следовать его рекомендациям, когда речь заходила об укреплении власти, о строительстве мощного государства, способного диктовать волю соседям. Ну а в XXI в. наследие элитарного философа, дававшего советы лишь сильным мира сего, стало предметом массового консалтинга. Появились даже справочники типа «Макиавелли для женщин» или «Макиавелли для менеджеров».

Остается добавить, что афоризм «цель оправдывает средства» в нашем сознании неразрывно связан с именем Макиавелли. Однако, подобно многим изобретениям и научным фактам, этот страшный закон политической жизни был в разное время открыт – независимо друг от друга – сразу несколькими мыслителями.

Например, в «Героидах» (II, 85) римского поэта Овидия, которым зачитывался Макиавелли, сказано: «Результат (цель) оправдывает поступки» («Exitus acta probat»; в поэтическом переводе С. А. Ошерова: «Служит исход оправданьем делам»). Немецкий клирик Дитрих фон Нихайм в трактате «О схизме» (1411) утверждал: «Если целью является объединение церкви, все средства дозволены».