100 великих кумиров XX века

Концерты Марсо в Советском Союзе проходили с большим успехом. Великий музыкант Мстислав Ростропович вспоминал интересный случай, связанный с пантомимой: «Однажды я пришёл на спектакль в Лондоне к своему другу Марселю Марсо. После спектакля этот замечательный мим говорит мне: „Давай сфотографируемся на память на сцене вместе, как будто бы мы оба играем на виолончелях. То есть сделаем дуэт. Конечно, без виолончелей“. Встали. Я как всегда поднял руки и ухватился за воображаемый любимый инструмент. А Марсель почему-то схватился за свою — наоборот. Правую положил на виолончель, а в левую взял смычок. Получив фотографии, я увидел на них виолончелиста Марселя Марсо и себя, мима Ростроповича…»

В 1964 году Марсо отправляется в многомесячное кругосветное турне, преследуя на этот раз не только творческие, но и коммерческие цели: погасить долг и накопить капитал, который позволил бы ему открыть школу. Десятки стран, миллионы людей увидели серию новых работ французского мима. Это были трагедии: «В мастерской масок», «Клетка», «Контрасты» и мимодрама «Дон Жуан».

Однажды в кинематографическом журнале кто-то написал, что, если бы кинематограф не был изобретён, Чарли Чаплин стал бы Марселем Марсо своего времени. Великий мим пришёл в восторг от такого сравнения, ведь Чаплин был его творческим отцом. И только в 1967 году они встретились. Случилось это в аэропорту. Марсо рассказал своему кумиру, что в своих американских сценах отдавал дань уважения немому кино, и тут же начал изображать героя Чаплина. «Вдруг он пошёл рядом со мной, — рассказывает Марсо, — мы оба стали изображать утиную походку бродяжки Чарли посреди аэропорта! Со мной был кинооператор, но я строго предупредил его: „Не снимай, а то Чаплин подумает, что я использую его для саморекламы, и всё будет испорчено“. До сих пор жалею об этом. Эти кадры стали бы замечательной памятью».

В начале семидесятых годов уже и без того немалое количество приверженцев искусства пантомимы заметно увеличилось. Театры пантомимы, вызванные к жизни примером творчества Марселя Марсо, открывались повсюду: в Польше, Чехословакии, ГДР, Австрии, Швеции, Швейцарии, Дании, США, Чили…

Новое поколение молодых профессиональных мимов развивали собственный стиль. Появились даже группы «анти-Марсо», заявлявшие, что «Марсо старомоден». В тоже время у Марсо была многотысячная армия подражателей.

Майкл Джексон придумал свою знаменитую «лунную походку» под влиянием пантомимы «Против ветра». «Мне очень нравится, что он делает с тишиной», — говорил Джексон. Позже Марсо помогал певцу в работе над сценической постановкой песни «Childhood».

Марсель Марсо интересовался и другими видами искусств. Дети с удовольствием читали его книги «Азбука» и «Арифметика Марселя Марсо». В число других публикаций мима входят книги его рисунков, поэзии и иллюстраций, включая «Балладу о Париже и мире», «Фантазии Бипа», «Историю Бипа», «Пимпорелло» и «Третий глаз».

Марсо снимался в фильмах «Барбарелла» Роже Вадима (вместе с Джейн Фондой) и «Шанкс» Билла Касла, в котором он продемонстрировал свой талант как мима, сыграв глухонемого кукольника и актёра, выступив в роли обладающего даром речи безумного учёного. В фильме Мэла Брукса «Немое кино» герой Марсо знаменитый Бип заговорил: он снимает трубку телефона и произносит: «Нет!»

Марсо всегда скрывал от прессы свою личную жизнь, имена его трёх жён и четырёх детей для многих до сих пор остаются загадкой, а его аскетическая жизнь вне сцены окутана тайной.

Правительство Франции наградило Марсо орденами Почётного легиона, «За заслуги в искусстве и литературе» первой степени и «За заслуги» второй степени. Он являлся избранным членом Берлинской академии изящных искусств и Мюнхенской академии изящных искусств. Марсо имел степень почётного доктора наук Принстонского университета, университета штата Огайо, колледжа Линфилда и Мичиганского университета в Анн-Арбор. Его Парижская международная школа пантомимы субсидируется парижским муниципалитетом.

23 февраля 2002 года в крупнейшем парижском концертном зале «Пале де Конгре» 79-летний Марсель Марсо представил новый спектакль, хотя не раз объявлял об окончании своей творческой карьеры. Большая часть спектакля идёт под русскую церковную музыку. По словам мима, глубокая психологическая сила и эстетическая целостность этой музыки как нельзя лучше отвечают его задаче — отразить суть человеческого бытия. «Я нисколько не изменился и чувствую в себе не только силы, но и огромное желание выступать на сцене, — говорил Марсо. — Я хочу дожить до столетнего возраста. Это как минимум».