100 великих литературных героев

Дон Кихот – идеальный герой евангельского типа. Вопреки окружающей реальности он громогласно отрицает порочность человека, в упор не желает видеть гнусность и подлость сущего и упрямо провозглашает светлость человеческой души. И происходит это в годы вопиющего разложения европейского христианского общества, на закате эпохи пап-меценатов, скомпрометировавших римскую курию во всемирном масштабе (папство по сей день не в силах очиститься от вопиющих мерзостей этих «святых» отцов) и спровоцировавших Реформацию, которая, в свою очередь, не только залила континент потоками крови, но и положила начало процветающим ныне всеобщим атеизму, индивидуализму и нигилизму.

И еще один парадокс – вот уже несколько столетий Дон Кихот считается героем эпохи Возрождения, в то время как он, будучи истинным героем раннего христианства, являет собой антипода героям Ренессанса и призван свыше противостоять их сугубо земному плотскому мировоззрению. Речь, конечно, идет прежде всего о Дон Кихоте из второго тома, что необходимо понимать. Ведь Дон Кихот первого тома – всего лишь больной, вообразивший себя странствующим рыцарем человек, живущий в мире книжных иллюзий. Дон Кихот же второго тома прозрел! Он вдруг увидел мир таким, каков он есть в действительности, но отказался принимать его за неизбежную реальность и стал искать в окружающем сокрытый под пластами духовной и нравственной грязи первозданную, перворожденную чистоту человека, каковым он был сотворен Богом.

И здесь для нас еще важнее становится личность создателя Дон Кихота, который умудрился невозможное, комическое в своей выдуманности, то бишь нереальности, превратить в осязаемое и долгожданное людьми существующее чудо – невозможный идеал воплотился в обосновавшегося в веках Дон Кихота! Почему именно этому человеку, до пятидесятипятилетнего возраста не написавшему ни одного сколько-нибудь достойного литературного произведения, было дано создать едва ли не величайший роман в истории человечества и дать жизнь главному положительному герою мировой литературы? К сожалению, формат книги не позволяет нам развить далее эту тему, оставляем ее на размышление читателю. Лишь намекнем на ответ: в 1613 г. Сервантес вступил в орден терциариев, а перед смертью принял «полное посвящение» в монахи.

Как уже говорилось выше, почти два столетия Дон Кихот воспринимался как чисто комический герой. Понимание его истинного смысла пришло только с немецкими романтиками, которые впервые увидели в нем олицетворение разлада между идеальным и реальным в жизни человека, разлада мечты и истинно сущего.

Коренной пересмотр образа Дон Кихота начал немецкий эстетик, философ и беллетрист Фридрих Бутервек (1765–1828). Он же попытался доказать, что Дон Кихот и Санчо Панса являются: а) абсолютным выражением неразрешимого противоречия идеализма и материализма, которые борются в человеческой душе; б) являются олицетворением вечных порывов человека в высь и его вечной прикованности к земному. Со времени Бутервека Дон Кихот стал постепенно преображаться из фигуры комической в фигуру трагически-величественную.

Но окончательно вознес над миром немеркнущий факел донкихотства великий Байрон, провозгласивший идальго из Ламанчи бунтарем, бессильным изменить мир и противопоставляющим его реальной силе свою романтическую веру. Отсюда и возник культ «романтика веры» Дон Кихота.

В 2002 г., на основании специального опроса 100 наиболее известных и признанных литераторов современности, Нобелевский институт в Осло объявил роман «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» лучшим художественным произведением за всю историю всемирной литературы. В состязании участвовали несколько пьес У. Шекспира, «Илиада» и «Одиссея» Гомера, «Война и мир» и «Анна Каренина» Л.Н. Толстого, романы Ф.И. Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Братья Карамазовы» и «Бесы», произведения Г.Г. Маркеса, У. Фолкнера, Ф. Кафки, Г. Флобера, Т. Манна, В. Вулф и других классиков мировой литературы.

Не станем обсуждать наглость и самовлюбленность господ, позволивших себе ставить вопрос о равноценности не подлежащих сравнению шедевров мировой литературы, и господ, взявшихся отвечать на такой вопрос. На глумление над мировой литературой всех времен и народов за всех писателей ответил сам Сервантес устами Дон Кихота:

«Нам, странствующим рыцарям, надлежит более радеть о славе будущего века там, в небесных эфирных пространствах, ибо это слава вечная, нежели о той суетной славе, которую возможно стяжать в земном и преходящем веке и которая, как бы долго она ни длилась, непременно окончится с дольним миром, коего конец предуказан… Наш долг в лице великанов сокрушать гордыню, зависть побеждать великодушием и добросердечием, гнев – невозмутимостью и спокойствием душевным…»[108]

Итальянская литература

Беатриче