100 великих любовниц

Дюма хотел провести личную жизнь в соответствие со своими моральными принципами и браком закрепить отношения с Надин, но развод получить было невозможно — царь требовал, чтобы браки среди аристократии были нерасторжимыми. Жизнь с «зеленоглазой сиреной» была нелёгкой, но он по-прежнему восхищался «русскими дамами, которых Прометей, должно быть, сотворил из найденной им на Кавказе глыбы льда и солнечного луча, похищенного у Юпитера… женщинами, обладающими особой тонкостью и особой интуицией, которыми они обязаны своей двойственной природе — азиаток и европеянок, своему космополитическому любопытству и своей привычке к лени… эксцентрическими существами, которые говорят на всех языках… охотятся на медведей, питаются одними конфетами, смеются в лицо всякому мужчине, не умеющему подчинить их себе… самками с низким певучим голосом, суеверными и недоверчивыми, нежными и жестокими. Самобытность почвы, которая их взрастила, неизгладима, она не поддаётся ни анализу, ни подражанию».

Совместная жизнь Надин и Александра была непростой не только из-за несхожести их характеров. Скандальные судебные процессы Дюма-отца (в 1858 году разыгралась тяжба с его бывшим соавтором Маке), необходимость ежегодных поездок Надежды в Россию, чтобы взять денег из своих личных поместий и получить очередное разрешение на пребывание за границей (по заключению сочувствующих врачей, русский климат был «вредным для её лёгких»), постоянные угрозы Александра Нарышкина отнять свою дочь Ольгу, — всё это омрачало их жизнь.

В 1859 году Надежда сняла большой, из сорока четырёх комнат, замок Вильруа в департаменте Сена-и-Марна, но жила с дочерью только в одной комнате, так как боялась, что Нарышкин может организовать похищение Ольги.

В 1858 году Александр Дюма закончил пьесу «Внебрачный сын», в 1860 году у него родилась внебрачная дочь — счастье, трагедия и фарс для великого моралиста. Девочке, как требовал закон о внебрачных детях, было дано тройное имя Мария-Александрина-Генриетта и прозвище Колетта. Мать девочки была записана под именем Натали Лефебюр. Долгие годы эта «малютка Лефебюр», бедная «сиротка», воспитывалась «приёмными» отцом и матерью, пока не умер Александр Григорьевич Нарышкин и появилась возможность «удочерить» ребёнка и узаконить отношения любовников.

В новогоднюю ночь, 31 декабря 1864 года, состоялся праздничный ужин в честь бракосочетания Александра Дюма-сына и Надежды Нарышкиной, вдовы Александра Нарышкина. Присутствовали Александр Дюма-отец и несколько друзей.

Теперь-то уж ничто, кажется, не должно было омрачать семейную жизнь супругов, но, увы, Надин вовсе не была «послушным дитя», её «инфернальный характер» с годами не стал ангельским. Новые обязанности хозяйки дома были ей явно в тягость, и выполняла она их весьма небрежно. Вот что писала Жорж Санд, посетившая супругов Дюма в маленькой рыбачьей деревушке недалеко от Дьеппа в августе 1866 года: «Хозяйка очень любезна, но не в должной мере хозяйка. Беспорядок немыслимый! Из ряда вон выходящая неаккуратность, ставшая привычной. Для мытья служит ваза и салатница, а вода есть только тогда, когда за ней сходишь! Окна не закрываются! Собачий холод в постели…»

Супруги мечтали иметь сына, но беременность Надин завершилась выкидышем на пятом месяце. Однако желание дать миру Дюма-внука заставило Надин строго придержаться постельного режима во время новой беременности, выполнять все предписания врачей. 3 мая 1867 года Надин разрешилась от бремени девочкой, которой дали имя Жаннина.

Весьма щекотливо было положение старшей дочери Ольги. Она была молода, красива, но роман матери лишил её возможности бывать при русском дворе, а ведь её родство с царствующим домом Романовых давало право рассчитывать на блестящую партию. К счастью, и Франция была не бедна достойными женихами. В 1872 году Ольга вышла замуж за отпрыска этой же фамилии — за графа Исидора де Фаллетана.

Александр Дюма гордился своими дочерьми, уделяя им много внимания, с удовольствием пересказывал друзьям их шутки и остроты (Колетта впоследствии вышла замуж за Мориса Липпмана, а Жанина стала г-жой д'Отерив).

Но обстановка в семье с каждым годом становилась всё более напряжённой. Надин, нервная и раздражительная, постоянно провоцировала семейные скандалы, главная причина которых была ревность. Она ревновала ко всем знакомым, к актрисам театров, ко всем поклонницам своего красивого и популярного в обществе мужа. Супруги всё более отдалялись друг от друга, сцены ревности возникали всё чаще. В итоге врачи поставили печальный диагноз — неизлечимая душевная болезнь.

В 1891 году Надин, обезумев от ревности, покинула мужа и поселилась в доме дочери Колетты.

2 апреля 1895 год она умерла в возрасте шестидесяти восьми лет, а через несколько месяцев, 27 ноября, умер и Александр Дюма.

Элизабет Энн Говард (1823–1865)