100 великих любовниц

Когда встревоженный император прибыл во дворец, страшная картина предстала его глазам: Клеопатра спала вечным сном, Ира без признаков жизни лежала у неё в ногах, а Хармиона, едва дышавшая, склонившись над царицей, расправляла ей причёску.

Так закончила путь на земле эта царица-куртизанка. Октавиан, хотя и был раздосадован смертью Клеопатры, не мог не восхититься её благородством и велел с надлежащей пышностью похоронить её рядом с Антонием.

Мессалина (ок. 17/20–48)

Третья жена императора Клавдия родила ему дочь Октавию и сына Британика. Мессалина знаменита своим распутством, властолюбием и жестокостью. В отсутствие императора вступила в брак с Гаем Силием и задумала возвести его на престол. Однако заговор был раскрыт, Мессалину казнили. Имя Мессалины стало нарицательным для женщин, занимающих высокое положение и отличающихся развратным поведением.

* * *

Если бы Мессалина не была такой молодой и красивой, может быть, историки отметили бы её политический ум и некоторые другие достоинства. Разумеется, намного легче изображать её сладострастной, властолюбивой и легкомысленной женщиной, попавшей в плен всех пороков, женщиной, которая держала в подчинении несчастного, слабого и глупого императора Клавдия.

В знаменитой сатире Ювенал пишет:

Ну, так взгляни же на равных богам, послушай, что было
С Клавдием: как он заснёт, жена его, предпочитая
Ложу в дворце Палатина простую подстилку, хватала
Пару ночных с капюшоном плащей, и с одной лишь служанкой
Блудная эта Августа бежала от спящего мужа;
Чёрные волосы скрыв под парик белокурый, стремилась
В тёплый она лупанар, увешанный ветхим лохмотьем,
Лезла в каморку пустую свою — и, голая, с грудью
В золоте, всем отдавалась под именем ложным Лициски;
Лоно твоё, благородный Британник, она открывала,
Ласки дарила входящим и плату за это просила;
Навзничь лежащую, часто её колотили мужчины;
Лишь когда сводник девчонок своих отпускал, уходила
Грустно она после всех, запирая пустую каморку:
Всё ещё зуд в ней пылал и упорное бешенство матки;
Так, утомлённая лаской мужчин, уходила несытой,
Гнусная, с тёмным лицом, закопчённая дымом светильни,
Вонь лупанара неся на подушки царского ложа.

(Сатира VI. 115–133, Перевод Д. С. Недовича)

Эти пикантные картины поэты и романисты передавали из уст в уста и из рук в руки. Например, прогуливаясь по площади Навона, маркиз де Сад ни о чём другом не думал и не вспоминал, кроме того, что на этом месте находился бордель, из которого Мессалина выводила куртизанку Лициску, чтобы заменить в её «работе» и «пригласить весь город прийти на сражения Венеры». Историки Тацит и Светоний также относились безжалостно к ней, как и философ Сенека, которого подозревали в гомосексуализме.

Ей приписывали все грехи, лишь бы очернить её мужа Клавдия, преувеличивая его слабость перед своими супругами. При этом часто исходили из факта, который позднее историки отвергли: в древности с удовольствием рассказывали, как трясущегося от страха Клавдия, спрятавшегося за занавесями у дверей после убийства Калигулы, силой вытащили легионеры и провозгласили императором. А у неспособного мужа жена всегда интриганка…

Её отец, сенатор, выше всего ценил добродетель. Однако его жена не была ни хозяйственной, ни добродетельной. Мессалина росла в атмосфере моральной распущенности.