100 великих меценатов и филантропов

Для эпохи принципата Августа было типично покровительство художникам со стороны знати. Несколько богатых патрициев, искушенных политиков и тонких ценителей искусства, стали фокусами литературной жизни страны. В одних литкружках царила «августовская» идеология, в других — ей противоположная. Наибольшей известностью пользовались три поэтических объединения. Первое, легально оппозиционное власти — кружок оратора, поэта и историка Асиния Поллиона, в котором нашли приют еще в период гражданской войны молодые Вергилий и Гораций. Второе, самостоятельное и также не принявшее культа Августа — кружок оратора и писателя Мессалы Корвина, украшением которого стали Тибулл и Овидий. Меценат же возглавлял третий кружок, осуществлявший культурную политику Октавиана Августа (некий аналог Союза писателей СССР).

В небольшую группу Мецената последних лет его жизни входили историки, поэты, драматурги, критики, составившие славу культуры императорского Рима. Их имена сегодня знает и почитает весь цивилизованный мир, их творения легли в основу мировой культуры и предопределили сам факт ее существования: все те же Вергилий и Гораций, а также Тит Ливий, Проперций, Варий Руф и другие.

Поэтами на все времена стали Вергилий и Гораций. Природа наградила их не только божественным талантом, но и прозорливым пониманием запросов общества и власти. Честь и хвала Августу и Меценату, что они не прошли мимо истинных творцов.

В смутное время у Вергилия, как врага монархии, по велению Августа было отнято имение. Случай свел «лишенца» с Меценатом. Тот выслушал никому не известного провинциального поэта — Вергилий прочитал ему свои «Буколики» («Эклоги») — и был потрясен красотой и величием поэмы. Гай Цильний понял, что перед ним гений и что его надо перетягивать на сторону империи.

Пригласив поэта в свой кружок, Меценат стал его главным покровителем и посредником между Вергилием и Августом. По его просьбе император вернул опальному гражданину его имение, а сам Меценат подарил поэту дом неподалеку от своей виллы. Тогда же он заказал Вергилию поэму «Георгики» («О земледелии»), в которой, как и ожидал, получил через шесть лет «своеобразный манифест правительства Октавиана, намеревавшегося возвратить Рим к сельской идиллии, ко временам Цинцинната, к суровым нравам и обычаям предков» (И.Ш. Шифман).

Следом поэту поступил заказ непосредственно от самого Августа — на «Энеиду» — поэму о подвигах Энея, мифического предка Цезаря и Октавиана. Вергилий писал поэму 11 лет, все эти годы находясь на полном финансовом обеспечении у Мецената. Поэт не успел дописать «Энеиду», она была издана после смерти автора по указанию императора.

Первые произведения Горация, сына вольноотпущенника, так же заинтересовали Мецената. Вскоре поэт стал ближайшим другом благотворителя, а со временем его стараниями и официальным поэтом империи. Меценат полностью содержал Горация — щедрые подарки, обильные вознаграждения за труды, поместье в Сабинских горах — вот далеко не полный перечень благодеяний покровителя.

Гораций с охотой выполнял заказы своего патрона, направленные на создание вещей, служащих укреплению государства и оздоровлению нравов. Поэта нельзя было упрекнуть в неумеренной лести властям (он был апологетом «золотой середины»), хотя ни одно из его великих произведений не обходилось без искренних и заслуженных восхвалений Августа и Мецената.

В качестве вознаграждения Август поручил Горацию написать к вековым играм «Вековую песнь» («Юбилейный гимн»), с которой поэт справился на славу и потрафил и народу, и властям.

Меньше говорят об отношениях между Меценатом и Титом Ливием,создателем великих анналов в 142 томах «История Рима от основания города». Именно из этого грандиозного творения мы черпаем сегодня основные знания по истории Древнего Рима времен царей и республики. Когда никому не известный юноша из провинциального городка Патавиума (Падуя) впервые появился в столице, он немедля обратился за помощью к Меценату, был поддержан им и вскоре под его влиянием приступил к созданию своего великого труда. «История Рима от основания города» стала важнейшим проводником идей Августа в римском обществе и величайшим идеологическим орудием государственности во все последующие времена и во всех народах.

Центральной идеей всего труда Тита Ливия стала идея самопожертвования гражданина во имя спасения и благополучия его народа. По-видимому, это была центральная идея жизни самого Мецената, которую у него и почерпнул молодой историк.

Меценат, никогда не занимавший официальных государственных постов, скорее всего, именно благодаря своему кружку долгие годы оставался вторым лицом в государстве. При этом карьера не интересовала этого эпикурейца, сибарита, любителя высоких чувств и изящных слов, проживавшего в роскошном дворце на Эсквилинском холме с обширным парком и огромным штатом слуг.