100 великих музыкантов

Е. Светланов: «Меня всегда пленял когановский звук. Сочный, богатый, объемный, исключительно теплый, согретый сердечностью и широтой души, он был подобен голосу Обуховой в нижнем регистре, а в верхнем — напоминал незабываемый кристальный тембр Неждановой. Да простят мне эти аналогии, но я не знаю ничего более прекрасного и по-этому позволил себе это сравнение. О виртуозности Когана говорить много не приходится. Для него не существовало никаких проблем. Все самое, наитруднейшее в скрипичной мировой литературе исполнялось им с блеском и стихийной мощью. Беспредельными техническими возможностями, он покорял слушателей еще будучи ребенком. С годами он пошел, как говорится, вглубь, и весь технический арсенал его был подчинен решению высоких задач художественной интерпретации».

В 1960-е -1970-е годы Коган получает все возможные звания и награды. Ему присваивается звание профессора и народного артиста РСФСР и СССР, присуждается Ленинская премия. В 1969 году музыкант назначается заведующим кафедрой скрипки Московской консерватории. О скрипаче снимается несколько фильмов.

Последние два года жизни Леонида Борисовича Когана были особенно насыщенными выступлениями. Он жаловался, что не успевает отдыхать.

В 1982 году состоялась премьера последней работы Когана «Времена года» А. Вивальди. В этом же году маэстро возглавляет жюри скрипачей на VII Международном конкурсе имени П.И. Чайковского. Он участвует в съемках фильма о Паганини. Коган избирается Почетным академиком Национальной итальянской академии «Санта-Чечилия». Он гастролирует по Чехословакии, Италии, Югославии, Греции, Франции.

11-15 декабря прошли последние концерты скрипача в Вене, где он исполнил Концерт Бетховена. 17 декабря Леонид Борисович Коган скоропостижно скончался по дороге из Москвы на концерты в Ярославль.

Мастер оставил много учеников — лауреатов всесоюзных и международных конкурсов, известных исполнителей и педагогов: В. Жук, Н. Яшвили, С. Кравченко, А. Корсаков, Э. Татевосян, И. Медведева, И. Калер и другие. Занимались у Когана иностранные скрипачи: Е. Сато, М. Фудзикава, И. Флори, А. Шестакова.

Композитор Р. Щедрин писал: «Леонид Коган был редкостно добрым человеком, сердечным, отзывчивым, я бы даже сказал, сердобольным. Он принимал деятельное участие не только в судьбах своих учеников, но и многих музыкантов, жизнь которых не всегда складывается просто. И неизменно делал это скромно, мягко, не афишируя своего благородства как часто случается. Здесь не было позы, просто такова была сущность еГо натуры.

В любом деле, если шла борьба за правду, восстановление справедливости, истины, на Когана можно было смело положиться. Тут он не жалел ни сил, ни нервов, ни времени. Несмотря на бесконечную занятость, несмотря на суетную жизнь (а другой у большого артиста и быть не может), Коган оставался человеком доступным, контактным, как сейчас принято говорить. И очень обязательным (качество, встречающееся все реже и реже). Общение с ним доставляло окружающим радость. Приятно было бывать в шумном и приветливом доме Коганов, где почти всегда можно было встретить интересных людей, где сама семейная атмосфера вызывала душевную симпатию. Приятно было видеть его отношение к детям, в котором совмещались строгая нежность и нежная строгость. Неоднократно, и у нас в стране, и за рубежом, мне доводилось наблюдать, как само имя этого артиста сближало даже незнакомых между собой людей, становилось своеобразным паролем, открывающим сердца».

МСТИСЛАВ ЛЕОПОЛЬДОВИЧ РОСТРОПОВИЧ /1927/

27 марта 1927 года в Баку у супругов Ростроповичей родился сын Мстислав. Его отец был преподавателем Бакинской консерватории, поэтому Леопольд Витольдович, рано заметивший музыкальные способности сына, и стал его первым учителем. Вскоре перед Ростроповичем встал вопрос серьезного обучения детей. Вероника играла на скрипке, а Слава, чей музыкальный талант открылся очень рано, уже в четыре года подбирал на рояле по слуху довольно сложные произведения и к тому же обнаружил тягу к композиции. Стремление дать детям лучшее образование и побудило отца переехать в Москву.

Музыкальное дарование мальчика становилось все более очевидным. В первых выступлениях Слава исполнял на рояле свои маленькие пьески. К виолончели его потянуло в возрасте восьми-девяти лет. Подумывали о том, чтобы нанять для него учителя, но мальчик воспротивился этому. Он любил отца всем сердцем, восхищался им, подражал его повадкам, Речи, мог часами слушать его игру. Отец отождествлялся для него с самой музыкой. Ни у кого другого он учиться не хотел.