Когда «Чапаев» был готов, смонтирован, озвучен, его показали руководству Главного управления кинематографии. Считая чрезмерно раздутой линию белогвардейцев в фильме, начальник главка Б.З. Шумяцкий предложил исключить из фильма всю сцену отражения «психической атаки». По его мнению, эта сцена «героизировала» белое офицерство. Согласиться с этим, изъять одну из лучших в фильме сцен авторы не могли.
Судьбу сцены решило присутствие на этом просмотре К.Е. Ворошилова, С.М. Буденного и других военных руководителей. Они дали высокую оценку сцене «психической атаки», что позволило сохранить в фильме эту важнейшую для него сцену.
Премьера фильма состоялась в кинотеатре «Титан» 5 ноября 1934 года. Чудо этой ленты обнаружилось буквально на первом же сеансе. Очевидцы вспоминают, что когда фильм кончился, публика не встала с мест. Люди были потрясены. Пришлось выйти директору кинотеатра и объявить: «Товарищи, все… Но среди нас находятся исполнители главных ролей товарищи Бабочкин, Кмит, Мясникова… Попрошу их показаться…»
Когда актеры появились перед зрителями, началось невероятное. Весь зрительный зал встал, а в то время привычки вставать и приветствовать кого бы то ни было стоя вообще не знали — и разразилась овация. Она тоже была странной — люди аплодировали и плакали.
Слава «Чапаева» родилась немедленно и росла, как снежный ком. Газеты с каждым днем отдавали все больше и больше места на своих полосах громадному успеху фильма. Появляются восторженные отзывы писателей, ученых, военных и политических деятелей.
Даже подлинные участники событий — бойцы и командиры Чапаевской дивизии — воспринимали «Чапаева» как жизненный факт.
18 января 1935 года «Правда» публикует передовую, которая названа: «Чапаева» посмотрит вся страна». Кинотеатры осаждали толпы людей. Их было столько, что во многих городах сеансы проводились круглосуточно. Фильм шли смотреть целыми заводами, воинскими частями, колхозами, школами, шли как на праздник — колоннами, с оркестрами, неся плакаты и транспаранты: «Мы идем смотреть «Чапаева»?»
Копий картины не хватало. Их срочно допечатывали. Только да первый год фильм просмотрело свыше 30 миллионов зрителей — цифра по тем временам небывалая.
Авторитетное жюри Московского международного фестиваля присудило первую премию киностудии «Ленфильм» «за создание исключительно высокохудожественного фильма «Чапаев», а также фильмов «Юность Максима» и «Крестьяне»?
С этого началось признание фильма и его авторов за рубежом. Ряд стран закупили «Чапаева». Он с успехом шел в США. В нью-йоркском кинотеатре «Камео» картина не сходила с экранов более трех месяцев. Корпорация американских кинокритиков, до того настороженно относившаяся к советскому кино, назвала «Чапаева» в числе десяти лучших зарубежных фильмов 1935 года.
Широко и успешно фильм демонстрировался во Франции, где в 1937 году он был удостоен приза Парижской международной выставки. Прошел он и в Испании, и по экранам ряда других европейских стран.
Мальчишки приходили в кинотеатр и спрашивали: «У вас — «Чапаев»? — «Чапаев». — «Тонет?» — «Тонет». — «Значит, это не здесь. Пошли, ребята. Есть где-то такое кино, где он не тонет…»
Скоро наступило время, когда Чапаеву пришлось все-таки выплыть. В первые же дни Великой Отечественной войны кинематографисты начали выпускать боевые киносборники. Одной из первых картин был короткометражный агитационный фильм «Чапаев с нами». Плывет раненый Чапаев по Уралу, а на другом берегу ждут его бойцы 1941 года: танкист, летчик и пехотинец. От них слышит Чапаев: фашистская Германия напала на Советский Союз. И вскочил Чапай на коня и полетел впереди красных батальонов, полков и дивизий на последний бой с фашистами…
«МЫ ИЗ КРОНШТАДТА»
Через полтора года после появления «Чапаева» вышел фильм, сказавший новое слово о Гражданской войне. «Мы из Кронштадта» — это рассказ о событиях обороны Петрограда в 1919 году, о боях с интервентами и Юденичем, о мужестве балтийских моряков.
Картину поставил Ефим Дзиган — интересный и опытный режиссер, пришедший в кино в середине 1920-х годов, уже успевший снять несколько документальных и четыре художественных фильма.
Все началось с пьесы «Оптимистическая трагедия». Восхищенный пьесой, Дзиган отправился к ее автору, Всеволоду Вишневскому, с предложением об экранизации. Все персонажи трагедии, их образы, характеры, их поступки были ему столь близки, понятны и дороги, что как живые проходили перед глазами.