100 ВЕЛИКИХ ОТЕЧЕСТВЕННЫХ КИНОФИЛЬМОВ

Продолжение эпизода — суд над грабителем хлебного склада — снимали следующей ночью. Шел дождь. Раз пять-шесть в течение ночи, во время перестановки кадра Мельников и Жаков убегали на студию и, как были в одежде, бросались под горячий душ. Задубевшая материя бушлата, пальто, бескозырка оттаивали, становились мягче. Отогревшись, артисты опять выходили на холодный воздух. Мельников потом рассказывал, что к утру его непрестанно била мелкая дрожь. Но как только он оказывался перед объективом киноаппарата, все забывалось, и он вновь становился суровым и твердым матросом Куприяновым.

Съемка окончилась в четвертом часу ночи. С сознанием выполненного долга все отправились отсыпаться.

Легко представить себе состояние операторов, когда из лаборатории им сообщили, что негатив отснятого материала забракован… Электрические разряды на пленке! Легкое свечение, мгновенно воздействующее на светочувствительную эмульсию. Пересъемка неизбежна… Катастрофа!

Оператор Каплан договорился, что весь материал напечатают для контрольного просмотра на экране.

На следующий день состоялся просмотр первых кадров. Игра актеров и обстановка действия — почти физически ощутимые мрак, дождь, ветер — режиссеров вполне удовлетворили. А посвечивание разрядов вперемежку со сверканием дождевых струй было никем не замечено, кроме, разумеется, операторов. И в таком виде, с электрическими разрядами, сцены прохода патруля и вошли в картину.

Первая встреча с профессором происходит в его рабочем кабинете. Высокие стеллажи с книгами, рукописи на столе, на стуле… Решительным шагом, не обращая внимания на взволнованную хозяйку дома, входит в кабинет матрос Куприянов, чтобы произвести обыск у «буржуя» и отобрать излишки продовольствия. Но профессор, оказывается, не трусит, а наоборот. И он вовсе не «буржуи» Начинается взаимопонимание будущих друзей. В этом взаимопонимании, в разведке «боем» матрос оказывается побежденным. У него рождается уважение к науке, с представителем которой он столкнулся впервые.

Хейфиц и Зархи во время съемок заботились о том, чтобы не было отклонений от сложившегося замысла. Перед каждой съемкой актерам читали записи из журнала репетиций. Вся техническая работа — установка мизансцены, съемочной аппаратуры, света — проводилась с дублерами, чтобы не утомлять перед съемкой актеров.

Продуманность фильма, четкая организованность, точное ощущение замысла позволили снять фильм в небывало короткие сроки — за пять месяцев, с августа по декабрь 1936 года.

Авторы фильма отказались от упрощения в показе перехода интеллигенции на сторону революционного народа. Студенты устраивают обструкцию профессору. Набор его книги — труда всей жизни — рассыпается, а рукопись похищается. В день своего рождения Полежаев оказывается одиноким.

Рядом с Полежаевым авторы ставят двух человек — ограниченного, злого, мелочного доцента Воробьева и большевика Бочарова. За Полежаева идет борьба. Но Полежаев сам делает выбор, шагнув из кабинета на боевой корабль, а потом на трибуну Таврического дворца — уже как депутат Петроградского Совета от моряков Балтфлота.

Точная копия зала заседаний Таврического дворца была построена в белом ателье «Ленфильма», в бывшем главном зале фешенебельного варьете «Аквариум».

Полежаев начинает свою речь с неожиданного обращения. «Господа!» — провозглашает он довольно твердо. Потом, в монтаже, режиссеры дадут легкий шумок, прокатившийся по рядам зала, такого обращения никто не ожидал. Или профессор ошибся? Но Дмитрий Илларионович после секундной паузы продолжает с воодушевлением: «Нет, я не оговорился! Я говорю вам — господа! Рабочим и работницам, вам — крестьянам и крестьянкам, вам — красным солдатам и славным морякам!»

Голос оратора звучит уверенно и сильно: «Вы — хозяева и подлинные господа на шестой части мира… Приветствую вас от лица науки, обязанной думать о вашем настоящем и о вашем будущем счастье!..»

Больше полутора месяцев прожил Черкасов в трехкомнатной квартире профессора Полежаева в съемочном павильоне «Ленфильма» на Кировском проспекте. Когда съемки закончились и плотники начали разбирать «полежаевскую» декорацию и строить на ее месте новую, уже для другого фильма, у Черкасова появилось щемящее чувство расставания с родным домом.

1 января 1937 года «Депутат Балтики» был показан в Ленинградском Доме кино, а спустя немного времени в Московском. И в обоих залах зрители стоя аплодировали заключительной речи Полежаева в Петросовете. Это был огромный успех.

В марте фильм вышел на экраны страны. Равнодушных не было. В адрес съемочной группы начали приходить письма и телеграммы со всех концов страны. «Зрители Донбасса восхищены фильмом «Депутат Балтики»?, — писали шахтеры. «Полежаев — образ, могущий стать идеалом для любого советского интеллигента», — выражал мнение ученых профессор В. Квасников.