100 великих спортсменов

А для всего футбольного мира Яшин всегда был и остается одним из самых популярных и уважаемых людей. И этому способствовало, конечно, не только выдающееся мастерство голкипера, но и его преданность спорту, скромность, приветливость, большое личное обаяние. Всеобщее уважение к российскому вратарю еще больше укрепилось после английского чемпионата, где сборная СССР, во многом благодаря уверенной игре своего вратаря, заняла четвертое место. И по сей день это наивысшее достижение отечественных футболистов. В 1968 году Яшина вновь пригласили сыграть за сборную мира — на этот раз в Бразилии.

А в 1971 году он в последний раз встал в ворота, и теперь сборная играла в его честь — в честь лучшего вратаря XX века. После своего прощального матча в Москве Лев Иванович Яшин работал в родном клубе «Динамо», потом в Управлении футбола, затем снова в «Динамо». Из жизни ушел рано — вскоре после своего 60-летнего юбилея. К сожалению, последние его годы были омрачены тяжелой болезнью. Но когда подкралась беда, за здоровьем Яшина с волнением следила вся футбольная планета. Письма, телеграммы с добрыми словами и пожеланиями приходили к нему со всех концов света — и от тех, кому в разное время доводилось играть вместе с ним или против него, и от тех, кто видел Яшина с трибун или хотя бы на экранах телевизоров.

Золотая льдина Евгения Гришина

Детство знаменитого конькобежца Евгения Гришина пришлось на военные годы. Он родился в Туле, жил неподалеку от знаменитого оружейного завода, служившего целью вражеским бомбардировщикам. В 1942 году, 11-летним мальчишкой (родился 23 марта 1931 года), Гришин едва не погиб: он катался на коньках по обледеневшей улице, когда завыли сирены, и вражеские самолеты стали сбрасывать на завод бомбы. Одна из них взорвалась на улице неподалеку. В госпиталь будущего великого спортсмена доставили прямо в коньках.

В ноге было больше десяти ран. Но госпиталь был переполнен, и операцию по извлечению осколков стали делать не сразу. А уже после нее хирург сказал, что, промедли с операцией еще день, пришлось бы ампутировать ногу. После операции пришлось долго ходить на костылях, но когда все зажило, Евгений снова с жаром занялся своими любимыми спортивными увлечениями — коньками и велосипедом.

Его спортивная судьба складывалась на удивление счастливо. Повезло уже хотя бы с тем, что родной дядя, отличный в прошлом велосипедист, руководил в Туле спортивным обществом «Трудовые резервы». Он-то уже после войны и приобщил племянника, учившегося в граверной школе тульского оружейного завода, к настоящим соревнованиям. Причем юному Евгению за команду завода приходилось выступать в разных видах спорта, в том числе и в легкой атлетике.

Но на первом месте среди его увлечений стояли коньки и велосипед. В 1947 году, выступая в тульской команде на юношеском первенстве России по конькобежному спорту, Евгений Гришин с первой же попытки установил на 500-метровой дистанции рекорд Советского Союза для юношей. Тогда на него впервые обратили внимание специалисты. В 1949 году Гришин уже считался одним из лучших конькобежцев страны на дистанциях 500, 1000 и 1500 метров. Однако и велосипед он не оставлял. В начале 50-х годов был отличным велогонщиком на треке. В 1952 году Евгения Гришина даже включили в команду велосипедистов, отправлявшуюся в Хельсинки на XV Олимпиаду. Но он проиграл отборочный старт и больше в соревнованиях не участвовал. Тем не менее для Евгения Гришина, будущего олимпийского чемпиона, это были первые Олимпийские игры.

Но чтобы стать чемпионом, пришлось делать выбор. Совмещать два вида спорта было тяжело, а добиться большого успеха и там, и там практически невозможно. Евгений Гришин сделал выбор в пользу коньков.

Евгений Гришин

Вторая Олимпиада в его жизни была уже зимней: в 1956 году VII зимние Олимпийские игры проходили в итальянском альпийском курортном городке Кортино д’Ампеццо. На эти игры Гришин приехал мировым рекордсменом — в 1955 году на высокогорном катке Медео под Алма-Атой установил рекорд на дистанции 1000 метров.

На зимних Олимпийских играх в Кортино д’Ампеццо конькобежцы соревновались не на застывшей поверхности озера Мизурина, а на выпиленной изо льда огромной льдине с беговыми дорожками. Этому плавучему катку, окаймленному кругом воды, не грозило сжатие льдов, и поверхность беговых дорожек оставалась идеальной. Озеро окружали вершины Доломитовых Альп. Очень ярко светило солнце, отражаясь в плавучем катке, и журналисты сразу же окрестили место состязаний конькобежцев Золотой льдиной.