Читаем 100 великих супружеских пар полностью

Софья Ковалевская (Корвин-Круковская) — одна из первых, кто доказал, что русская женщина способна многого достичь в науке. Она была избрана членом-корреспондентом Петербургской Академии наук и стала пожизненным профессором Высшей школы Стокгольмского университета.

Софья родилась в Москве, где её отец, артиллерийский генерал Василий Корвин-Круковский, занимал должность начальника арсенала. Мать — Елизавета Шуберт была на 20 лет моложе отца. Любимицей в семье была старшая дочка Анюта.

В 1858 году Корвин-Круковский вышел в отставку и поселился в своём родовом имении Палибино, в Витебской губернии. В детстве Софья писала стихи и мечтала стать поэтессой. В пятнадцать лет пришло новое увлечение — математика. Она всё чаще задумывается о необходимости получить систематическое образование. Однако в царской России женщинам доступ в русские университеты был закрыт, а для того, чтобы учиться за границей, требовалось вступить в фиктивный брак. Подобные браки заключались с условием, что прямо из церкви молодые разъедутся в разные стороны: «муж» — к своим прежним занятиям, «жена» — за границу, для поступления в университет.

Первой задумала фиктивный брак Анюта. Вместе со своей подругой Анной Евреиновой она нашла человека, согласившегося им помогать. Это был 25-летний Владимир Онуфриевич Ковалевский, много раз объездивший Европу; известный издатель солидных научных трудов, и при всём том милый, необычайно живой, нисколько не заносчивый человек. Он собирался заниматься естественными науками.

На тайные встречи в церкви с ним Анюта ходила вместе с Софьей. Юлия Лермонтова даёт такое описание своей подруги Софьи Корвин-Круковской: «Ей минуло уже 18 лет, но на вид она казалась гораздо моложе. Маленького роста, худенькая, но довольно полная в лице, с коротко обстриженными вьющимися волосами тёмно-каштанового цвета, с необыкновенно выразительным и подвижным лицом, с глазами, постоянно менявшими выражение; то блестящими и искрящимися, то глубоко мечтательными, она представляла собою оригинальную смесь детской наивности с глубокою силою мысли».

После нескольких свиданий брат (так стали называть Ковалевского девушки) вдруг заявил, что предпочитает заключить брак с младшей из сестёр. Он разъяснил, что исходит из сугубо деловых соображений: если младшая сестра «выйдет замуж», то родителям трудно будет препятствовать против того, чтобы с нею жила и старшая; следовательно, удастся обойтись без второго «жениха», тем более что такового пока нет на примете.

Владимир Онуфриевич был на семь лет старше Софы. Но только ли расчёт был в выборе «невесты» у Ковалевского? Он пишет брату в Неаполь: «Младшая, именно мой воробышек, такое существо, что я и описывать её не стану, потому что ты, естественно, подумаешь, что я увлечён. […] Несмотря на свои 18 лет, воробышек образован великолепно, знает все языки как свой собственный и занимается до сих пор главным образом математикой…»

Ковалевский стал бывать у Корвин-Круковских. Владимиру Онуфриевичу разрешили заниматься вместе с невестой. За короткий срок с его помощью Софья освоила по трём иностранным руководствам физиологию кровообращения и дыхания. О чём бы Ковалевский ни заговорил с «невестой», она обнаруживала поразительную сообразительность и осведомлённость. «Вообще это маленький феномен, и за что он мне попался, я не могу сообразить», — пишет он брату.

Венчание состоялось в Палибине 15 сентября 1868 года, а уже 17-го числа Ковалевская приехала в Петербург, где её муж снял шестикомнатную квартиру. На следующее утро они отправились на лекцию Сеченова в Медико-хирургическую академию.

Ковалевский не уставал нахваливать её ум и талант, её практицизм, работоспособность, женское очарование, чем, конечно, пробуждал в ней тщеславие. Софа всё чаще замечала, что разговаривает с «мужем» в покровительственном тоне. Но, уверяла она сестру, он «такой же милый, хороший и настоящий брат, каким он всегда был для нас; с ним можно сойтись вполне, и действительно, для меня теперь немыслимо отделить его от нас».

Лекционные курсы, которые слушала Ковалевская в Петербурге, закончились, а в университетах Западной Европы вскоре начинался весенний семестр. К этому времени Софья поняла, что медицина не её призвание, и решила заниматься высшей математикой. Владимир Онуфриевич увлёкся геологией.

15 апреля 1869 года Софья с Ковалевским и старшей сестрой Анной выехала за границу. Они обосновались в университетском городке Гейдельберге.

Затем Ковалевский стал путешествовать по Европе со своими геологическими исследованиями. Софья ревновала Владимира к его занятиям. Путешествовать во время каникул она соглашалась только с ним. Часто Ковалевскому приходилось, сообразуясь с её желаниями, менять свои планы, а иногда бросать всё и мчаться к ней через пол-Европы… Владимир считал необходимым наведываться в Гейдельберг хоть раз в три недели.

Перейти на страницу:

Все книги серии 100 великих

100 великих оригиналов и чудаков
100 великих оригиналов и чудаков

Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Фёдоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Фёдор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!»В очередной книге серии «100 великих» главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым. Она будет интересна каждому, кто ценит необычных людей и нестандартное мышление.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары