100 великих тайн России XX века

Когда началась «холодная война», СССР и США быстро поняли: Северный полюс и высокие полярные широты великолепное поле для суперсекретных шпионских войн. В этой точке планеты сверхдержавы находились наиболее близко друг от друга — проще преодолеть это расстояние, чем лететь, плыть и ехать через Европу и Атлантический или Тихий океан. Военные давно рассчитали: нанесение ядерного ракетного удара по противнику наиболее быстро и удобно осуществлять через Северный полюс. Там значительно меньше шансов, что ракеты собьют, и полётное время сокращается многократно. А если учесть, что ракеты можно запустить с подводных лодок, способных прямо подо льдом подкрасться к территории «потенциального противника», то и говорить нечего!

Именно в пятидесятые годы началось бурное развитие электронной техники, немедленно поставленной на службу разведке и контрразведке, не говоря уже о военной области. Это тоже подталкивало обе стороны к широкому использованию Арктики — там открывались ранее невиданные перспективы для электронного шпионажа! Ещё одной причиной стало развитие строительства и быстрое увеличение числа атомных подводных лодок, с каждым годом превращавшихся во всё более грозное оружие, способное обеспечить господство в мировом океане. В СССР приняли решение на высшем уровне: начать «изучение» Арктики на дрейфующих полярных станциях, маскируя их под научные.

Указания неукоснительно выполнялись, и, кроме противника, никто не подозревал, что «герои-полярники» в большинстве своём являются профессиональными разведчиками. «Научные станции», получившие кодовые наименования «СП» — «Северный полюс», начали действовать, выполняя шпионские функции. Их сотрудники, все без исключения по официальным документам, называемым в среде профессионалов «документами прикрытия», числились метеорологами, физиками моря, биологами, гляциологами и так далее. Станция отправлялась на дрейфующий лёд легально, и о ней даже могли сообщать в открытой печати. Но чем там занимались «учёные» на самом деле, знал только весьма ограниченный круг лиц.

«Полярники» постоянно вели наблюдение за потенциальным противником. Одним из видов «научных» работ являлось визуальное наблюдение через сильные бинокли за перемещением подводных лодок и судов противника. Одним наблюдением через бинокли дело не ограничивалось. Во льду сверлили специальные лунки, в них опускались датчики подводных локаторов, и с их помощью производилась слежка за перемещением вражеских субмарин подо льдом Северного Ледовитого океана. В утеплённых палатках устанавливалась сложная электронная аппаратура для перехвата радиосообщений и прослушивания телефонных переговоров на территории противника. Получению таких данных придавалось огромное значение, и дешифровщики круглосуточно работали с полной нагрузкой.

«Холодная война» в Арктике не перешла черту чисто шпионского противостояния и не превратилась в «горячую». Хотя обе стороны знали, кто и что скрывается под видом «научных экспедиций», работа в высоких широтах и в Советском Союзе, и в США считалась смертельно опасной из-за отвратительной погоды и постоянной угрозы разлома льдины в самых неожиданных местах и в самое неожиданное время. Предугадать, как поведёт себя ледяное поле, на котором обустроено «шпионское гнездо», никто не мог. Никто не мог гарантировать надёжную связь с Большой землёй при помощи авиации и ледоколов — часто связаться удавалось только по радио. Самолёты летали к «полярникам» регулярно, однако садиться на ледяные аэродромы удавалось далеко не всегда: чаще грузы сбрасывали на парашютах. Иногда длительное время царила нелётная погода, характерная для Арктики: постоянные метели, сильные снежные заряды и заставлявший постоянно находиться в напряжении доносившийся из-под ног треск — это отламывались от льдины куски. Лёд жил собственной жизнью, грозя забрать жизни «учёных» вместе со всем шпионским оборудованием и навсегда похоронить в неведомых глубинах Ледовитого океана. Но люди стойко выполняли полученные из Центра задания — американцы свои, а наши — свои.

Особенно критической стала зима 1958 года. Лёд постоянно трескался и ломался, американцам и нашим «полярникам» пришлось принимать срочные меры к эвакуации или перебираться на другие льдины. Самым неудачным в «арктических экспедициях» для советских спецслужб эксперты считают 1962 год. Тогда уже более трёх лет на огромной льдине работала «научная» полярная станция «Северный полюс-8». Ледяное поле размерами порядка семи километров считалось абсолютно надёжным, и тем не менее внезапно льдина начала разламываться и покрываться сетью очень опасных трещин. «Полярники» дали сигнал в Центр: «SOS!»