100 великих тайн Третьего рейха

По сведениям советской разведки, гибель подлодки вызвала обеспокоенность немецкого командования. Над районом, где затонула субмарина, постоянно появлялись вражеские самолёты-разведчики, а потом туда попытались прорваться с боем немецкие торпедные катера, намереваясь забросать лежавшую на грунте погибшую лодку глубинными бомбами, чтобы окончательно её уничтожить, а также поставить там мины, дабы не дать советским судам подойти даже близко к тому квадрату, который вызывал повышенный интерес обеих сторон. Адмирал Редер требовал немедленно уничтожить даже остатки субмарины U-250, чтобы она сама и то, что в ней находится, ни при каких обстоятельствах не могло попасть в руки советских специалистов. Однако его приказ немецкие моряки выполнить не смогли — их катера не прорвались через заслоны и дозоры моряков Краснознамённого Балтийского флота, а сбросить мины с самолётов нацистским лётчикам не позволили советские истребители. Лодка осталась на дне, но по квадрату методично била финская артиллерия.

В одну из сентябрьских ночей решили начать подъём субмарины. К ней подвели под водой два мощных понтона, и с их помощью вытолкнули повреждённый корпус лодки на поверхность. Со всеми предосторожностями и под сильным конвоем её отбуксировали в Кронштадт и поместили в док.

На одном из допросов в разведотделе пленный немецкий капитан-лейтенант Вернер Шмидт, командовавший подводной лодкой U-250, заявил, что он не исключает возможности взрыва субмарины, если она будет поднята и поставлена в сухой док, — на ней находилось новое секретное оружие и лодку могли заминировать. Поэтому первым в рубку спустился бывший командир подводного корабля, чтобы нейтрализовать секретные устройства. Взрыва не произошло.

В лодке обнаружили и извлекли секретные коды, шифры, судовые документы и шифровальную машинку. Однако главной добычей стало секретное оружие — торпеды неизвестного ранее типа и некоторая техническая документация к ним, из которой стало ясно, что это самонаводящиеся акустические торпеды Т-5, разработанные нацистскими учёными и конструкторами в рамках секретного проекта «Королевское заграждение». При реализации проекта нацистское командование надеялось с помощью Т-5 надёжно блокировать судоходные трассы в Атлантике, Северном и Балтийском морях.

Новое секретное оружие нацистов попало в руки советских военных специалистов, которые сумели разобраться в конструкции и раскрыли тайну субмарины U-250. Насколько эта тайна оказалась важной, можно судить хотя бы по тому, что о секретных немецких торпедах типа Т-5 не менее трёх раз упоминалось в секретных и личных посланиях премьер-министра Великобритании сэра Уинстона Черчилля руководителю советской державы Иосифу Сталину. Акустические торпеды, тем более, не оставлявшие за собой следа на поверхности воды, тогда были новейшими и вызывали огромный интерес англичан.

На торпедах немцев стояли самоликвидаторы. К тому же торпеды были повреждены, и англичанам пришлось прибыть на Балтику, чтобы ознакомиться с секретами нового немецкого оружия и разработать контрмеры против него. Т-5 имели не только акустическое наведение на цель, но и электромагнитные взрыватели совершенно нового типа — оснащённой ими торпеде не требовалось для взрыва сталкиваться с целью. Для того времени это было передовым словом в военной технике.

Благодаря раскрытой тайне немецкой субмарины U-250 союзники успели разработать действенные контрмеры против применения Т-5, что спасло множество кораблей и жизней моряков.

Воздушные шары

Во второй половине 1944 года эсэсовцы полностью подмяли под себя все направления разработок новейшего вооружения и любые военные проекты связанные с созданием новых образцов техники. Группенфюрер Ганс Каммлер курировал работы связанные с ракетной техникой, и рейхсфюрер СС Гиммлер остался доволен стараниями подчинённого. Он решил значительно расширить сферу привлечения сотрудников РСХА к реализации строго засекреченных проектов. Но главное, Гиммлер втайне надеялся, что удастся найти нечто новенькое и показать себя перед фюрером в самом лучшем свете. Если эти новинки окажутся эффективными в боевых условиях или при осуществлении диверсий, то и говорить нечего.

Мысль о диверсии крепко засела в голове рейхсфюрера, и вскоре он вызвал начальника VI отдела РСХА, являвшегося руководителем управления внешней разведки «Аусланд-СД» Вальтера Шелленберга.

— В обязанности вашего подразделения входит руководство агентурной работой и диверсионной деятельностью в зарубежных странах, — сказал ему рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. — Подумайте хорошенько над тем, что принципиально нового можно привнести в это направление работы.

— Есть конкретная цель, рейхсфюрер? — уточнил Шелленберг.

Он не любил расплывчатых формулировок, позволявших не исполнителю, а руководителю по своему усмотрению истолковывать суть задания и оценивать результаты. Поэтому хотел чётко знать: кого и где решил достать глава «чёрного ордена».