100 великих тайн Востока

Значит, случалось, что и китайцы, и тазы помогали в борьбе с бандитами (уже не проверить: сами участвовали в схватках или были только информаторами). В секретной смете отдельной строкой: «250 руб. на разведку и тайную агентуру». Сохранилось решение Гондатти от 25 октября 1912 г. о «награждении серебряными медалями со станиславовской лентой «За усердие» старост Миликко и Аоко и коряка Тыкалло за помощь русской экспедиции». 9 февраля 1913 г. Арсеньев просит Гондатти: «Дайте 350 рублей для награды лесникам и городовым за отличную службу во время карательной экспедиции на хунхузов. По 50 рублей на городового и по 25 на лесничего». В 1912 г. за экспедицию им дали наградные и еще подали на медали «За усердие».

В апреле 1912 г. началась вторая «секретная» экспедиция. В ней участвовали девять городовых, три служащих лесной стражи, приставы, привлекались и местные блюстители порядка.

Ученый Б.Ф. Адлер сочувствовал Владимиру Клавдиевичу: «Неужели Н.Л. Гондатти не нашел другого человека для изгнания хунхузов? Ваша жизнь слишком дорога для нас».

Насколько было возможно, Арсеньев соблюдал трактат (1860), по которому китайские подданные были неподвластны русскому суду и должны были высылаться. Вот почему мелькает в донесениях – «задержано», «этапировано» столько-то китайцев, корейцев. Впечатляющи итоги второй экспедиции. Только в апреле 1912 г. отряд арестовал 800 браконьеров. Отправив их на пароходе из порта Св. Ольги, Арсеньев дошел до бухты Кема, оттуда до реки Тетюхе. В этом переходе задержали 200 браконьеров. Новую партию – 250 задержанных – отправили в октябре. Поход продолжался и зимой. Направляясь к станции Иман, перевалили хребет, у истоков реки Арму остановились на отдых и встретили Рождество.

26 декабря снежной целиной пошли по тайге на лыжах, потом в одном из стойбищ приобрели нарты и лошадей и отправились, держась русла замерзших речек, дальше. На льду реки Манн видели следы тигра. Миновали несколько стойбищ… В верховьях Имана уничтожили 36 лесных хижин браконьеров, задержали 16 человек, остальные бежали в горы. Наконец вышли к железной дороге.

29 января 1913 г. Арсеньев телеграфировал Гондатти: «Экспедицию закончил. Общую сводку результатов буду телеграфировать особо. Люди отлично работали. Продолжительными большими переходами глубокому снегу сильно утомлены. Прошу разрешения дать городовым месячный отдых. К составлению отчетов приступил».

В обеих экспедициях проводились и научные работы, топографическая съемка местности, переписывалось население. Арсеньев вел археологические раскопки, фаунистические наблюдения и сборы (одних жуков поймал 700 особей). Гербарии из сотен растений, собранных им и Десулави, этнографические материалы были отправлены в музеи Петербурга, Москвы, Казани. Существенно пополнились коллекции Хабаровского музея.

Но главное, что привез в Хабаровск Владимир Клавдиевич, – это богатейший фактический материал для книги «Китайцы в Уссурийском крае».

Эта книга вышла в Хабаровске в 1914 г. В начале 1920-х гг. книгу перевели на немецкий язык и издали в Берлине. В Советском Союзе после смерти Арсеньева она была подвергнута разгромной критике и не переиздавалась. А ведь этот серьезный научный труд не потерял актуальности и в наши дни.

С конца XIX в. по 1910 г. обширные пространства в крае находились в руках китайцев: «…Здесь можно было видеть рабство в таком же безобразном виде, в каком оно было когда-то в Америке в отношении к неграм: отнимание детей у матерей, насильная продажа жен, наказания плетьми, бесчеловечные пытки и увечья». Яркий пример: «…На реке Бикине… должник ороч за большие пальцы рук на тонкой веревке был повешен на сук дерева. Несчастный стонал, рядом стояли и плакали его жена и дети. Тут же в стороне кредиторы-китайцы равнодушно играли в банковку. Я заступился за обиженного».

Китайцы спаивали туземцев иезуитским способом: «Сперва они приучали их пить ханшин, к которой примешивают немного опия. Такое угощение продолжается довольно долго и затем вдруг сразу прекращается под тем предлогом, что спирт весь вышел. Как только пациент начнет немного болеть, китаец предлагает ему покурить опий. С этого момента ороч в его руках. Это его рабочий, раб, скот, животное».

«В период между 1899–1910 гг. численность китайских охотников (браконьеров. – Н.Н.) здесь достигла до 50 000 человек».

Правители России не раз гордо повторяли: «Где русский флаг однажды поднят, там он не будет спущен никогда». Арсеньев предупреждал: мало поднять флаг, надо присоединенную землю еще и обустроить.

Чехов писал А.С. Суворину: «По Амуру живет очень насмешливый народ; все смеются, что Россия хлопочет о Болгарии, которая гроша медного не стоит, и совсем забыла об Амуре. Нерасчетливо и неумно».