100 великих творцов моды

«Успех для меня неважен, это не то, о чём я забочусь, к чему стремлюсь, — сказал он однажды, именно тогда, когда успех к нему и пришёл. — Работа, одежда, клиенты, женщины — вот в чём заключается для меня истинное удовольствие. Я никогда не обладал особыми богатствами, но вокруг меня всегда были люди. Прекрасные женщины — вот что для меня важно. Я скульптор, и, возможно, мне удаётся сделать их ещё прекраснее». Незаметно для себя он оказался в самом сердце парижской моды 1980-х годов, его плотно облегающие, подчёркивавшие все изгибы фигуры платья вызывали восторг и у клиентов, и у прессы, а он… Он делал только то, что ему нравится, невзирая на то, что творилось вокруг, и не следовал за модой, а сам задавал её, превратившись в одного из самых влиятельных модельеров последних десятилетий. Кто же он?

Когда Азеддин Алайя появился на свет, нам точно неизвестно — скорее всего, это произошло в 1940 году (по другим сведениям — в 1939-м); сам же он на вопрос о возрасте загадочно улыбается: «Я стар, как фараоны». Было это в Тунисе. Родители его были самого простого происхождения, а воспитывали его не родители, а дедушка с бабушкой, бабушка же в своё время отправила его изучать искусство скульптуры в местную школу изящных искусств — чтобы учиться там, ему пришлось немного прибавить себе возраст.

Путь его в моду оказался тоже не таким, как у всех, — юноша решил подрабатывать по ночам в акушерской клинике, а там, в приёмном покое, лежали стопки модных журналов. Рассматривая их в свободную минуту, Азеддин, как рассказывал он позднее, внезапно прозрел, осознав, что судьба его заключается вовсе не в том, чтобы создавать женское тело из глины или мрамора, а в том, чтобы очерчивать его формы с помощью одежды. И, разумеется, лучшим местом, чтобы научиться это делать, был Париж. Чтобы доказать родным серьёзность своих намерений, он устроился работать помощником местного портного. И дедушка, наконец, решился его отпустить, для чего, несомненно, и ему, и его жене потребовалось победить свои опасения — в конце концов, Азеддину было тогда всего семнадцать лет!

Итак, в 1957 году он приехал в Париж, в дом моды Кристиана Диора — заранее было оговорено, что он сможет работать там на первых порах. Однако у Диора он провёл всего несколько дней — началась война в Алжире, и, как говорили потом, молодой араб там оказался никому не нужен, и только бы вызывал подозрения. К счастью, его представили Ги Лярошу, и в его доме Азеддин провёл следующие два года, многому научившись.

Да, вокруг него всегда были люди, и, что немаловажно, женщины. Речь идёт не о любовных связях, а именно дружеских. Уйдя от Ляроша, он два года жил в доме графини де Блежьер — присматривал за её детьми, готовил, и… продолжал готовить себя к роли модельера. Работал над своими первыми эскизами, расширял круг полезных знакомств (учитывая круги, в которых вращалась графиня, это было нетрудно — там были сливки общества, начиная от легендарной актрисы Греты Гарбо до Сесилии де Ротшильд). И, когда почувствовал себя достаточно уверенно, снял небольшое помещение, переехал и открыл своё первое ателье.

Азеддин Алайя

Много лет широкая публика о нём не знала — Алайя работал только с отдельными клиентками, их круг был достаточно широк и устойчив, однако вовне информация о модельере практически не просачивалась. Его заказчицами были в основном обеспеченные дамы, причём уже, что называется, не первой молодости, утратившие девичью стройность. Что ж, тут-то им и приходил на помощь несостоявшийся скульптор. Его платья не просто облегали тело, а формировали его, поддерживали, утягивали, подчёркивали и скрывали. Он работал с тянущимися тканями, например, джерси, трикотажем, с материями, содержащими лайкру, с кожей; часто при этом он использовал крой по косой. Годами он совершенствовал свою технику, основам которой научился, работая у Ляроша, но постоянно находился в поисках нового, зачастую при этом обращаясь к старому, — Алайя собирал коллекцию винтажной одежды, которая подбрасывала ему очередные идеи. Так, определённое влияние на него оказали работы Мадлен Вионне, модельером, популяризовавшим в своё время крой по косой, и Чарльза Джеймса, американского модельера, который, можно сказать, не столько шил свои наряды, сколько строил их, как инженер. Результатом были потрясающие платья, которые скрывали недостатки и подчёркивали достоинства женской фигуры, зачастую весьма выдающиеся (и в прямом, и в переносном смысле).