100 великих узников

Внутренняя охрана Ипатьевского дома с самого начала была особой командой, тщательно подобранной из рабочих Злоказовского завода, который считался наиболее активным и сочувствующим большевикам. Когда злоказовцам предложили стать охранниками царской семьи, многие охотно согласились: риска для жизни не было, а жалованье обещали платить большое. Бойцов внутренней охраны разместили в двух комнатах верхнего этажа, но они сразу же начали вести себя бесцеремонно и даже появлялись в помещениях, отведенных для членов императорской фамилии.

При доме был небольшой сад, в котором узникам разрешалось гулять. Цесаревич ходить не мог, и Николай II на руках выносил его в сад. Государыня Александра Федоровна в сад не выходила, только изредка прогуливалась по террасе. Но красноармейцы расписали стены террасы похабными словами и непристойными картинками, после чего императрица совсем перестала выходить. Вскоре подобными "узорами" были размалеваны и другие места, и дети отказались от прогулок в саду. Сначала комендантом Ипатьевского дома был А. Авдеев. Н. А. Соколов, которому впоследствии поручили вести дело о гибели царской семьи, описывал его так:

Обыкновенный тип испорченного фабричного рабочего, побывавший и в Петербурге, где четыре раза сидел в Крестах за пьяные дебоши и хулиганство и хвастался тем, что ни перед чем не останавливался в своей жизни, и всех, кто ему мешал, убирал со своего пути. Был он всегда пьян или сильно навеселе.

А. Авдеев был настолько грубым и резким человеком, что его недолюбливали даже товарищи из охраны. Он всеми способами старался унизить, оскорбить узников и сделать их жизнь невыносимой. Пока он был комендантом, Романовы лишились почти всего своего имущества, а сам А. Авдеев и его люди мешками выносили краденое. Бесцеремонность с его стороны доходила до того, что он позволял себе садиться за стол с членами дома Романовых и даже ел из их тарелок. Император, хоть и умел всегда владеть собой, и то в сердцах назвал его "поганцем".

У царской семьи не было ни минуты покоя: комендант приходил в "Дом особого назначения" в 9 часов утра и уходил в 9 часов вечера, а в его отсутствие за Романовыми надзирал Машкин — "пьянчуга, воришка, самый последний рабочий", как его характеризовали сами товарищи с завода, о чем написано в книге генерала М. К. Дитерихса. Однако ежедневное общение с Николаем II и членами его семьи оказало влияние и на охранников, даже в А. Авдееве пробудились какие-то человеческие чувства. Он перестал горланить революционные песни, сделался, насколько мог, добрым, и, разумеется, в Уральском совете не могли не заметить этих перемен.

Когда вспыхнуло восстание чехословацкого корпуса и белогвардейцы начали наступление на Екатеринбург, военный комиссар Уральской области Ш. Голощекин выступил на заседании городского совета и потребовал введения в Екатеринбурге чрезвычайного положения. В первых числах июля внутренняя охрана Ипатьевского дома была заменена не говорившими по-русски латышскими стрелками во главе с Я. Юровским — членом президиума Исполнительного комитета Уральского совета и комиссаром юстиции Уральской области. Его появление вселило в узников страх, хотя держался он с членами дома Романовых холодно и корректно.

10 июля 1918 года против советской власти под руководством офицера Ростовцева и казачьего есаула Мамкина выступили фронтовики, которые на одной из площадей города устроили митинг. Ораторы требовали выдать им оружие, заключить мир с чехословацким корпусом, ликвидировать институт политических комиссаров. Митинг был разогнан, начались аресты… Это и другие события неблагоприятно сказались на положении царственных узников; в подобной обстановке и возник миф о заговоре монархистов, стремившихся освободить Романовых, чтобы они возглавили и объединили все силы контрреволюции[80] [В "Красной книге ВЧК" изложена история борьбы органов Чрезвычайной комиссии с многочисленными заговорами против советской власти. Но ни разу в ней не упомянуты имя не только императора Николая II, но и вообще Романовых. В среде монархистов царила полная растерянность, и ни одной серьезной организации, ставившей задачу освободить узников, они создать не могли, хотя отдельные попытки в этом направлении и делались].