100 великих загадочных смертей

Между тем после отъезда переводчика Такеоке продолжал запрашивать Ямашиту и штаб Квантунской армии о том, что же всё-таки делать с Люшковым. 15 августа капитан получил из Токио радиограмму о том, что Япония капитулировала. Это известие вызвало нарастающую дезорганизацию в рядах Квантунской армии. Её командование должно было с часу на час отдать приказ сложить оружие. Поскольку штаб Квантунской армии покинул Синкин ещё 12-го числа, Такеока лишился связи со своим начальством. Все эти дни ему было недосуг даже навестить Люшкова, который безвылазно сидел в отеле. Такеоке предстояло самостоятельно принять решение о судьбе перебежчика, но, по счастью, он встретил начальника Квантунского укреплённого района генерал-лейтенанта Гензо Янагида. Такеоке, посетив генерала, возглавлявшего в 1941 году Харбинское специальное агентство, был очень удивлён, что Янагида ничего не знает о побеге Люшкова и саму эту фамилию слышит впервые (материалы, которые готовил Люшков для японцев, подписывались псевдонимом Малатов). Капитан предложил на выбор пять вариантов того, как поступить с Люшковым: 1) отправить его обратно в Японию (Такеоке признавал, что это очень трудно сделать); 2) позволить бежать в Северный Китай (нелегко, но возможно); 3) побудить его совершить самоубийство; 4) предоставить ему возможность спасаться самостоятельно; 5) передать его в руки русских. Первая реакция генерала была: «Почему бы не отпустить его на все четыре стороны?» Однако, поразмыслив, Янагида решил, что будет нехорошо, если Люшков всё-таки попадёт в руки Советской армии. Тогда русским могут стать известны секретные детали того, как японский генеральный штаб использовал перебежчика. «Жаль Люшкова, – вздохнул самурай, – но, чтобы предотвратить возможные неприятности, лучше нам сейчас от него избавиться». Такеока убийство Люшкова не предлагал, и эта идея ему не была симпатична. Капитан сознавал, что не так уж значительны секреты, которые знал Люшков, чтобы из-за них лишать человека жизни. Да и что в самом деле мог бы сообщить Генрих Самойлович Смершу? Что рассказал японцам всё, что знал, и что по поручению японской разведки писал тексты пропагандистских листовок и обзоры, посвящённые положению в СССР и состоянию Красной армии? Об этом можно было догадаться без всяких допросов. К тому же Такеока, хотя и окончил разведывательную школу в Накано и уже шесть лет служил в армии, никогда ещё не убивал человека. Да и убийство должно было произойти уже после окончания войны. Но Янагида приказал капитану ликвидировать Люшкова, если перебежчик не согласится совершить самоубийство. Советские войска ожидались в Дайрене с минуты на минуту, и Такеоке приходилось торопиться. Он решил, что так или иначе исполнит поручение Янагиды 20 августа. Вечером этого дня Такеока после долгого перерыва навестил Люшкова в отеле. Генрих Самойлович уже знал о японской капитуляции (и, замечу в скобках, если верить Такеоке, не проявлял никакого беспокойства – даже не попытался за все эти дни найти капитана в офисе специального агентства!). Такеока пригласил его прийти на службу, чтобы обсудить создавшееся положение. Там он два часа пытался убедить перебежчика покончить с собой. Однако Люшков возражал: «Я постараюсь уйти как можно дальше. Если по дороге меня схватят русские, будь что будет. Япония обязана помочь моему побегу». Элвину Куксу в 1991 году Такеока объяснял, что не стал перепоручать убийство Люшкова кому-либо из своих подчинённых, потому что, как командир подразделения, чувствовал: он должен принять на себя всю полноту ответственности за выполнение приказа. Разговор с Люшковым окончился около 10 часов вечера. После недолгих размышлений Такеока вернулся в комнату и сообщил Генриху Самойловичу, что согласен с его резонами, и предложил вместе пойти к побережью, чтобы найти подходящее судно для отплытия в Японию. Втроём с переводчиком-сержантом они двинулись по направлению к порту. Такеока шёл впереди. Правую руку с кольтом он держал в кармане. Когда троица спустилась с лестницы, Такеока обернулся и направил револьвер прямо в грудь Люшкову. Расстояние между ними было не больше метра. Такеока выстрелил. Люшков успел ударить его по руке, и пуля попала чуть ниже сердца. Он упал, а капитан выронил револьвер. Люшков лежал без движения, но ещё был жив. Несколько сотрудников агентства сидели в холле у входа. Один из них, гражданский служащий Казуо Аримицу, выбежал на звук выстрела. «Куда вы ему попали?» – спросил он, увидев распростёртого на земле Люшкова. «Возможно, в грудь», – ответил растерянный Такеока. «Тогда он безнадёжен», – сказал Аримицу, поднял револьвер и прикончил перебежчика вторым выстрелом в голову. Капитан отдал распоряжение завернуть труп в одеяло и положить в подвал. Своим сотрудникам он приказал забыть о происшествии.