100 великих загадок Индии

По возвращении из похода на Бенгалию в начале 1575 г. Акбар издал указ о строительстве Дома поклонения (Ибадат-хана), предназначенного для проведения дискуссий между представителями различных направлений и религиозно-правовых школ ислама в присутствии самого падишаха. Ибадат-хана находился недалеко от кельи покойного шейха Салима, духовного наставника Акбара. На собрания приглашались шейхи суфийских братств, сайиды – потомки пророка Мухаммеда, богословы-улемы, а также знатные приближённые Акбара, интересующиеся духовной жизнью. Дом поклонения состоял из просторного зала, вмещающего не менее двухсот человек, построенного вокруг остатков жилища отшельника – шейха Абдуллаха, ученика шейха Салима. Падишах заводил дискуссию то с одним, то с другим из авторитетов. «Заседания» начинались обычно вечером, на закате, в четверг и продолжались иногда до полудня пятницы.

Неожиданно произошли изменения в личной жизни Акбара и переворот в его психике. Начало этому положил странный инцидент, произошедший с ним в мае 1578 г., на ежегодной шахской охоте в Панджабе (камарга). Подготовка к охоте велась в течение 10 дней, как вдруг Акбар приказал отозвать ловчих. Среди придворных стали распространяться слухи, что Акбар внезапно пришел к осознанию бренности земной власти и даже собирается отречься от престола. Перемена в характере суверена, до того столь властолюбивого, объяснялась якобы некоей встречей лицом к лицу с самим Аллахом, вызвавшей в душе Акбара сильнейший суфийский экстаз.

Что же произошло с властителем? Возможно, он увидел сон; возможно, с ним случился припадок (он был склонен к эпилепсии).

Страсть Акбара к древнеиранской культуре объясняет то особое положение, которое заняли при его дворе парсы. Говорили, что он носит под своей одеждой священную рубаху и пояс зороастрийцев. Глава индийских парсов Мехерджи Рана обучал Акбара молитвам и обрядам своей веры. Во дворце был зажжён священный огонь, горение которого было поручено поддерживать придворному историку Абуль-Фазлу. В марте 1580 г. Акбар стал публично совершать церемонию поклонения (простирания ниц) пред священным огнём и восходящим солнцем, ввёл празднование 14 доисламских иранских празднеств. Акбар как бы примеривал разные религии на себя, проверял, насколько они пригодны в качестве государственного культа, в какой мере они способны заменить господствующий в империи (но не в душах людей) суннитский ислам.

В 1578 г. Акбар направил письмо к властям португальской колонии Гоа следующего содержания: «Главным служителям ордена св. Павла. Да будет им известно, что я являюсь их большим другом. Я направил прежде Абдуллаха, моего посланника, и Доменико Переса, дабы пригласить вас послать ко мне вместе с ними двух из ваших образованных людей, которые захватили бы с собой книги по Закону, и прежде всего Евангелия, ибо я искренне и серьёзно желаю постичь их преимущества; и я прошу вновь с большой настойчивостью, дабы они прибыли вместе с моим посланником и привезли свои книги, так как от их приезда я получу великое утешение».

Для португальской короны это приглашение было поистине неожиданным и желанным.

С большим караваном купцов миссионеры проделали путь от Сурата до реки Чамбал и, встреченные конным эскортом падишаха, вступили в феврале 1580 г. в Фатехпур-Сикри. Они преподнесли Акбару Королевскую Библию Плантина, напечатанную в 1569–1572 гг. для Филиппа II Испанского. Падишах проявил высочайшую почтительность к Священному Писанию и, принимая его, снял с головы тюрбан и поцеловал книгу. Он приказал своим художникам скопировать изображения Христа и Девы Марии, которые святые отцы привезли с собой.

Ещё в 1579 г. Акбар отстранил от должности имам-хатиба главной мечети Фатехпур-Сикри и сам стал вместо него произносить проповеди с кафедры мечети.

В сентябре 1579 г. шейх Мубарак издал фетву о непогрешимости Акбара. Документ был подписан и другими ведущими улемами, не проявлявшими, однако, большого энтузиазма в этом деле. Практически любое указание Акбара стало считаться истиной в последней инстанции, все улемы должны были воспринимать его как непререкаемый закон. Акбар был провозглашён имамом, чей авторитет не подлежит никакому сомнению. Мысль имама превыше всех других мнений. После этого деятельность Дома поклонения потеряла всякий смысл, ибо все догматические затруднения могли быть решены теперь гением одного человека.

Акбар апеллировал к суфийским понятиям о единстве всех религий и равенстве различных способов поклонения единому Творцу. Но новая религия Акбара была в первую очередь «царской», сосредоточенной на персоне суверена и его божественных полномочиях.

Похоже, что речь шла об особом ордене, объединяющем наиболее преданных сторонников падишаха.

Действия Акбара чем-то напоминали поведение Ивана Грозного двадцатью годами ранее, в момент введения опричнины. Они были ярким проявлением деспотизма абсолютного властителя, стремящегося подчинить и духовную власть.

Разразившаяся в 1582 г. пограничная война между португальцами и Моголами вынудила иезуитов покинуть двор Акбара.