100 великих загадок истории Франции

В «Литературных воспоминаниях» Максим Дю Кан отмечает: «Расстановка политических сил была такова, что ни одна партия не имела возможности свалить этого молчаливого и внешне апатичного человека, которым овладела навязчивая идея. К осуществлению этой идеи он шел с упорством маньяка. Он проводил время в одиночестве, молчаливый и непроницаемый, позволяя досужим ораторам выступать, журналистам писать, народным представителям дискутировать, уволенным генералам проклинать его, лидерам парламентских группировок высказывать в его адрес угрозы. Противники считали его идиотом и тем успокаивали себя. Запершись в Елисейском дворце, покручивая свой длинный ус, непрерывно дымя сигарами и задумчиво прогуливаясь под сенью вековых деревьев, он продолжал вынашивать свой замысел».

Луи Наполеон обстоятельно готовился к государственному перевороту, расставляя на ключевые посты в правительстве и в армии верных ему людей. Его правой рукой являлся Огюстен де Морни, сводный брат Наполеона, сделавший карьеру во время Июльской монархии как депутат и финансист.

Переворот решили осуществить во время очередной сессии Национального собрания, чтобы держать депутатов под контролем в столице. Правда, срок выступления несколько раз переносился, пока окончательно не остановились на 2 декабря, годовщине коронации Наполеона I и его победы под Аустерлицем.

Накануне решающего дня Луи Наполеон маскировки ради решил устроить грандиозный прием в Елисейском дворце.

Вечером 1 декабря во всех гостиных президентского дворца танцевали. Принц переходил от одной группы к другой, ведя светские беседы. Затем он незаметно покинул гостей и прошел к себе в кабинет, где его уже ждали сообщники Мокар и Персиньи. Президент протянул им объемистую папку, подписанную «Рубикон», и сказал: «Все здесь, в этой папке, господа. Передайте тексты воззваний в государственную типографию. Листовки должны быть расклеены по городу до наступления рассвета. Вас, господин Мокар, я попрошу вот этот циркуляр переписать начисто и этой же ночью ознакомить с ним всех министров. Слава Богу, здесь, во дворце, никто ни о чем не подозревает…»

После этого Луи Наполеон вернулся к гостям. Перекинувшись шуткой с принцессой Матильдой и доктором Вероном, он подошел к полковнику Виера, начальнику штаба Национальной гвардии. Принц шепнул ему: «Этой ночью вы должны лечь спать в штабе… Только этой ночью».

Луи Наполеон вернулся в кабинет. Де Морни, де Мопа, де Сент-Арно и де Бевиль внимательно слушали президента, когда тот быстро перечислял их обязанности в новом правительстве… Де Морни назначался министром иностранных дел, а пока брал на себя руководство переворотом. В это время около 50 тысяч президентских войск уже окружали Париж. Стратегически важные пункты, а также национальная типография, где печатались листовки, были заняты надежными полицейскими силами.

К полуночи, когда гости покинули дворец, все уже было готово: воззвание к народу, обращение к армии, декрет о роспуске Национального собрания и постановление, объявляющее Париж на осадном положении. Конституция 1848 г. теряла силу.

Кроме того, было подписано шестьдесят приказов на арест военных и политических деятелей, известных своими антибонапартистскими взглядами. Ночью Пале-Бурбон был занят 42-м полком, а полиция приступила к арестам противников диктатуры. Генералы Кавеньяк, Бедо, Лефло, Шангарнье и еще десять депутатов находились уже в тюрьме Маза, когда комиссар Юбо-старший явился на площадь Сен-Жорж и арестовал Тьера.

На рассвете парижан разбудили звуки горнов, цокот лошадиных копыт, грохот перекатываемых ящиков с боеприпасами. Перепуганные горожане повыскакивали из своих жилищ и увидели на стенах домов, на деревьях и на фонарных столбах листовки, объявляющие о государственном перевороте. День был зимний и холодный, и желающих спасать скверно устроенную Республику оказалось немного.

К девяти часам появилось сообщение, что в предместьях столицы собираются отряды горожан и что левые депутаты осуждают государственный переворот. В половине одиннадцатого Луи Наполеон, облаченный в парадный генеральский мундир, совершил верхом небольшой круг по Парижу. Впереди него ехал отряд всадников с пистолетами в руках, а самого принца-президента сопровождали король Жером, принц Мюрат, маршал Экзельман, полковник Флери и еще несколько верных друзей.

В полдень принц-диктатор вернулся в Елисейский дворец. Все прошло прекрасно. Правда, некоторые выкрикивали: «Да здравствует Республика!», но в большинстве своем народ отнесся к перевороту спокойно. На площади Согласия генерал Котт крикнул: «Да здравствует император!», и жандармы Национальной гвардии подхватили: «На Тюильри!»…