100 великих загадок истории Франции

Вечером на обеде император побледнел, увидев, что она не украсила свой корсаж его подарком. По окончании обеда он сразу вышел в малый салон и вызвал Марию туда через Дюрока.

– А, вот и вы. Я и не надеялся вас вновь увидеть!

Наполеон набросился на нее с упреками. Она всего лишь кокетка! Зачем она приезжала в Брони? Зачем приняла цветы?

– Вам удалось покорить мое сердце. Знайте, что если цель кажется недостижимой, я ее желаю с еще большей силой.

Увидев, что глаза Марии вновь наполняются слезами, он стал угрожать:

– Я хочу, ты слышишь, я хочу заставить тебя меня полюбить! Я могу возродить твою родину, но подумай, что, как эти часы, которые я держу в руках и которые сейчас разобью на твоих глазах, так твоя родина может погибнуть, если оттолкнешь мое сердце.

И, бросив часы на пол, он с яростью раздавил их каблуком. «Его глаза испепеляли меня. Мне казалось, что я в кошмарном сне. Изо всех сил я старалась очнуться от него, но этот дикий взгляд парализовал меня, приковывал к дивану, на котором я сидела с начала нашего разговора. Я покрылась холодным потом и дрожала. В ушах эхом раздавались удары его каблука, которым он разбил часы. Вдруг я почувствовала облегчение и подумала: “Вот я и проснулась!” Но тут на меня обрушилась тяжесть, я не могла дышать. Я поняла…»

Итак, Наполеон воспользовался ее слабостью… Он был сам как в дурмане! Он пал к ее ногам, клялся, что безумно любит – это безумие было единственным его извинением. Он нашел слова, которые дошли до сердца несчастной женщины… и Мария не убежала. Она прочла столько страсти в его глазах, что, тронутая неистовством его любви, простила…

Мария Валевская теперь сама полюбила того, кому была предназначена. Его первый жест – так как он не умел делить – заставить ее порвать с мужем. «Ваша первая мысль, – писала Мария мужу, – упрекнуть за мое поведение, но Вы осудили самого себя. Я всячески старалась Вам открыть глаза, но, увы, Вы были ослеплены тщеславием, как я догадывась, и Вашим патриотизмом: Вы не хотели видеть опасность».

И вот она стала официальной фавориткой императора. В Варшаве это никого не смутило. «Многие вельможи, – свидетельствует современник, – имели, кроме официальных жен, еще и любовниц среди придворных дам и, кроме того, содержали в каком-нибудь своем замке одну или нескольких женщин простого звания. Наполеон казался польской знати даже слишком целомудренным, так как не возил за собой “гарем” в военных походах».

Ему было достаточно Марии, его «польской жены», как ее называли. Он любил ее настолько, насколько позволяло время, – ведь у него на руках была вся Европа. Когда он уезжал в поход во главе своей армии, Наполеон посылал к ней каждый день курьера. Накануне битвы при Эйлау он умолял ее присоединиться к нему в замке Финкельштейн. Она подчинилась, так как с каждым днем все сильнее привязывалась к нему. Она столь глубоко его полюбила, что понимала: вопреки его любви и всем обещаниям он еще не может воссоздать польское царство, это помешало бы его политике, направленной на создание союза с царем Александром.

Возвращаясь в Париж, он умолял ее последовать за ним: «Разве ты можешь лишить меня счастья быть рядом с тобой каждый день? Только ты можешь доставить мне радость, и меня считают самым счастливым на свете».

И она последовала за ним в Париж, как в 1809-м в Вену. В Шенбрунне она его осчастливила сообщением, что ждет от него ребенка.

Никогда еще ему так не хотелось жить! Многие думали, что император женится на Марии. Но император не может взять в жены разведенную женщину. Он искал принцессу. Но что станет с малышом Марии, его незаконнорожденным сыном? Император так ответил на этот вопрос, заданный княгиней Яблоновской:

– Пусть вас не волнует этот брак в политических целях. И не беспокойтесь о малыше, это дитя моей победы при Ваграме, и в один прекрасный день он станет королем Польши.

Однажды, в Сен-Жермен, это было 9 февраля 1810 г., Мария и император проводили вместе ночь любви. Она сама позже описывала эту сцену.

– Какое спокойствие, – вздохнул император, – какой мир здесь. Ночи так целительны. Никакого шума, только ветер в ветвях деревьев.

Наступило утро. Где-то пропел петух. Раздался шум подъезжающей кареты.

– Моя нежная Мария, это ты научила меня видеть и слышать мир.

И он заснул. В это время их доверенное лицо – княгиня Яблоновская, приоткрыв дверь в спальню, позвала Марию:

– Я должна тебе сообщить новость. Ты не скоро увидишь вновь императора, свершилось – у Франции будет новая императрица.

Мария чувствовала, как сильно бьется ее сердце. Она вернулась в спальню. Император спал. Она осторожно разбудила его, посетовав:

– Вы слишком много работаете.

– Нет, работа меня не утомляет. Но вот заботы меня опустошают.

Она прямо спросила:

– Ваши заботы сильнее, чем любовь ко мне?

Но чуть позже она разрыдалась.

– Что с тобою? – спросил император. – Ты отчего-то страдаешь, не желая мне признаться?

Мария ответила сквозь слезы:

– Это от того, что я жду ребенка, и у меня никогда не будет права произнести – мой муж и мой сын.

Император топнул ногой, крича: