100 великих зарубежных фильмов

Среди рисунков Феллини, сделанных перед съёмками, было несколько изображений Вальтера Сантессо, актёра, играющего фоторепортёра Папараццо, снимавшего знаменитостей в самых неподходящих местах и в самые неподходящие моменты. Феллини подумал, что это имя идеально подойдёт бездушному и холодному охотнику за сенсациями.

Феллини придирчиво выбирал актрису на роль бывшей жены продюсера, которая во время приёма устраивает стриптиз. Надя Грей привлекла его внимание загадочной, провоцирующей улыбкой. В юном возрасте она вышла замуж за румынского князя, потом сыграла изысканную иностранку в ряде английских фильмов.

Отдавая дань документализму, Феллини пригласил в свой фильм «подлинных» персонажей — аристократов, писателей, художников, политиков.

«Сладкую жизнь» снимали очень долго — почти шесть месяцев. Работа над фильмом была закончена осенью 1959 года.

Мастроянни говорил: «„Сладкая жизнь“ — самый лучший период моей жизни, чудесное время, славно мы тогда поработали и повеселились!»

Создавая самую приятную, самую идеальную атмосферу вокруг актёра, Феллини и сам непосредственно участвовал в создании персонажа. Вначале он с беспокойством приглядывался к Мастроянни — ему хотелось несколько изменить добропорядочную физиономию артиста, придать ей более двусмысленное, хитрое выражение. «Я заставил его сбросить десять килограммов веса (и это затем повторялось перед каждым новым фильмом) и сделал всё, чтобы он выглядел как можно более нервным и беспокойным. Мы нарисовали ему чёрные брови, припудрили лицо желтоватой пудрой, надели на него тёмные очки, чёрный костюм и чёрный галстук. Все эти наши маленькие ухищрения придали ему расплывчато-болезненный облик».

Марчелло сразу подружился с Анитой Экберг, а Федерико просто боготворил её. По сценарию Марчелло говорит Сильвии: «Луна, Земля, мать, супруга. Кто же ты?»

Пышногрудая шведка поражала своей неимоверной красотой, а также количеством поглощаемой ею водки с апельсиновым соком. В знаменитой ночной сцене Сильвия — Экберг, величественная, одетая в чёрное платье, с длинными золотистыми волосами, спадавшими по обнажённой спине, медленно подошла к бассейну фонтана Треви и бросилась в воду. Марчелло пошутил: «Анита вошла в историю, искупавшись одетой в фонтане Треви».

Потом были другие красавицы: Анук Эме, Ивонна Фюрно, Натали Ноэль, постоянно вертевшиеся вокруг Марчелло, который, как пишет сценарист Тулио Кезик, «явно наслаждался ролью петуха в курятнике. Его, бравого героя, чуть ли не супермена на экране, в реальной жизни несло по течению».

Сцену с аристократами Феллини добавил во время съёмок, под впечатлением некоторых рассказов Брунелло Ронди, частого посетителя приёмов и празднеств в домах римской знати.

Музыку к фильму написал Нино Рота. Феллини сказал своему любимому композитору, что в изобразительном плане фильма есть нечто барочное, «византийское», и музыкальная тема должна порождать представление о богатом и в то же время жалком, медленно бредущем караване (что в какой-то мере и представляет собой «Сладкая жизнь») или же о пышном и в то же время нищем, качающемся на волнах корабле. И Нино Рота вдохновенно сочинил оригинальную мелодию на заданную тему. Музыка к титрам была написана ранее. В остальном же саундтрек состоял из популярных мелодий.

…На рассвете пьяная компания идёт к морю. И в этот миг вдалеке, за заливом, встанет девочка с ясными глазами; она что-то крикнет, махнёт Марчелло рукой, но он растерянно скажет: «Не понимаю» — и пойдёт со всеми дальше, к морскому чудищу, выброшенному морем…

Продюсер Анджело Риццоли сокрушённо произнёс по поводу финала: «Он же не оставляет никакой надежды».

На первом банкете по поводу завершения съёмок Риццоли откупорил бутылку шампанского, и пробка попала Мастроянни в грудь. «Хорошо ещё, что только пробкой», — пошутил тот.

София Лорен тоже была огорчена после первого показа: «Бедняжка, что же такое ты сделал?» — сказала она Федерико.

Но были и провидцы. Пеппино Амато, курировавший выпуск кинопродукции от имени Риццоли, заявил однажды: «„Сладкая жизнь“ навсегда останется вехой в истории кинематографа».

Картина вышла на экран в феврале 1960 года.

Фильм вызвал бурный скандал, подвергся гонениям со стороны цензуры, церкви. «В кинотеатре „Капитоль“ в Милане, — вспоминает Мастроянни, — в него [Федерико] даже плевали».

В Падуанском соборе проповедники призывали помолиться за «спасение души публично согрешившего Федерико Феллини». В «Оссерваторе романо» появилась статья, озаглавленная «Омерзительная жизнь». Некоторые требовали отобрать цензурное разрешение на демонстрацию фильма, сжечь негативы, отнять у режиссёра заграничный паспорт.

Феллини пришлось отправиться к архиепископу Милана, чтобы объяснить истинный характер своего произведения: «Со всем возможным отстранением и без всякой иронии — на фоне духовного распада общества, где рушатся все идеалы и все установления, где люди, чего-то ожидая, движутся как автоматы, — я хотел показать моральное состояние человечества — так, как это мог бы сделать народный певец-сказитель двухтысячного года».