100 великих зарубежных писателей

Сегодня существует несколько версий причин казни поэта, от прямого указания Франко до многовековой вражды между семьей поэта и другими родственниками – семьями Ролдан и Альба, инициировавшими расстрел. Упоминают также и его гомосексуальные наклонности. Как бы там ни было, смерть Лорки, пресекшая источник печальной радости, никоим образом не отразилась на том главном, что он успел сделать, чему посвятил и отдал свою жизнь – великой поэзии, подобной которой вряд ли еще когда узнает мир.

При франкистах произведения Лорки были объявлены вне закона и сожжены в Гранаде. Запрет действовал сорок лет, но сегодня Лорка – гордость Испании и испанцев. В центре Мадрида высится памятник поэту.

Над берегом черные луны,
и море в агатовом свете.
Вдогонку мне плачут
мои нерожденные дети.
Отец, не бросай нас, останься!
У младшего сложены руки.
Зрачки мои льются.
Поют петухи по округе.
А море вдали каменеет
под маской волнистого смеха.
Отец, не бросай нас!..
И розой
рассыпалось эхо.

«Черные луны» перевел Анатолий Гелескул, один из лучших переводчиков Лорки. Поэта переводили на русский язык М. Цветаева, Ю. Мориц, И. Тынянова, Б. Дубин, М. Самаев, А. Кагарлицкий и многие другие.

БЕРТОЛЬД БРЕХТ (1898–1956)

Когда сегодня очередная жертва телевизионной раскрутки рассказывает восхищенным слушателям о своих многочисленных браках и внебрачных связях, знайте: ее подвигли к этому пьесы, взгляды и образ жизни авангардиста современного искусства Брехта.

Когда сегодня мы видим десятки трактовок «Короля Лира» или «Чайки», от традиционных до откровенно профанированных, этим мы обязаны тоже ему, утверждавшему, что в театре как в жизни должен быть «плюрализм» мнений.

Когда сегодня мы видим насилие и похоть, правдоподобные до биологических подробностей, мы должны благодарить Брехта, по заветам которого актеры играют роли грешников, и на самом деле став ими.

Когда мы говорим о Брехте как о писателе, то причисляем его к разряду «великих» за его самобытность и уникальную способность воспроизводить в своих произведениях реальность нашего мира, за его влияние на современную драматургию.

Бертольд Брехт родился 10 февраля 1898 г. в Аугсбурге, в семье директора бумажной фабрики. Отец был католиком, мать протестанткой – она и воспитала сына в духе своей веры.

После окончания гимназии Бертольд в 1917 г. поступил в Мюнхенский университет, чтобы учиться философии и медицине, но уже в следующем году был мобилизован и работал санитаром в военном госпитале в Аугсбурге.

Сочинял пацифистские песни и броские, как лозунги, стихотворения, применяя к ним свой знаменитый принцип «очуждения», когда на старые ситуации и приемы уже из дня сегодняшнего бросается новый, «очужденный» взгляд. После Ноябрьской революции 1918 г. Брехт был избран членом Аугсбургского солдатского совета. С того времени он на всю жизнь стал марксистом.

Заклеймив в ряде стихотворений немецкий милитаризм, войну, империализм, Брехт едва не переступил грань, за которой начинаются голые агитки. Спас поэта присущий ему лиризм и решение целиком обратиться к театру. Первой пьесой стал экспрессионистический «Ваал», затем «Барабаны в ночи», поставленные в сентябре 1922 г. на сцене Мюнхенского камерного театра, где Брехт служил штатным драматургом. За пьесу он был удостоен премии Г. Клейста.

В 1922 г. Бертольд женился на актрисе и певице Марианне Цофф. После рождения дочери Ханны этот брак распался, так как в то же время у Брехта родился сын от Хелены Вайгель, на которой он вскоре и женился. В 1929 г. у них родилась дочь Барбара. Но на этом «поиски» драматурга не закончились. Познакомившись с богато одаренной природой и образованием Маргарет Штеффин, он сделал ее своей стенографисткой, референтом и любовницей. Десять лет она сопровождала его в мытарствах по Европе, пока драматург на пути в США не оставит ее одну умирать от туберкулеза в СССР.

Но вернемся к творчеству. В 1924 г. Брехт перешел в столичный театр Макса Рейнхарда и написал для него социальную комедию «Человек есть человек». Как теоретик – реформатор театра он выступал с отдельными статьями, позднее объединенными в сборники «Против театральной рутины» и «На пути к современному театру». Главная мысль его состояла в том, что «на сцене реалистического театра место лишь живым людям, людям во плоти и крови, со всеми их противоречиями, страстями и поступками. Сцена – не гербарий и не музей, где выставлены набитые чучела».