100 волшебных сказок мира

Вот перед ними еще дверцы; они отворились, и Миша очутился на улице. Мостовая вымощена перламутром; небо пестренькое, черепаховое; по небу ходит золотое солнышко; домики стальные, полированные, крытые разноцветными раковинками, и под каждою крышкою сидит мальчик-колокольчик, и много их, много и все мал мала меньше.

Между тем их окружили мальчики-колокольчики, теребили Мишу за платье, звенели, прыгали, бегали.

– Весело вы живете, – сказал им Миша, – век бы с вами остался. Целый день вы ничего не делаете, у вас ни уроков, ни учителей, да еще и музыка целый день.

– Динь-динь-динь! – закричали колокольчики. – Нет, Миша, плохое нам житье. Правда, уроков у нас нет, да что же в том толку? Вся наша беда именно в том, что у нас, бедных, никакого нет дела; нет у нас ни книжек, ни картинок; целый день играй да играй, а ведь это, Миша, очень, очень скучно. Можешь себе вообразить, каково целый век, ничего не делая, просидеть в табакерке, и даже в табакерке с музыкою.

– Да, – отвечал Миша, – вы говорите правду. Это и со мной случается: когда после ученья примешься за игрушки, то так весело; а когда в праздник целый день все играешь да играешь, то к вечеру и сделается скучно.

– Да, сверх того, на нас есть другая беда, Миша: у нас есть дядьки.

– Какие же дядьки? – спросил Миша.

– Дядьки-молоточки, – отвечали колокольчики, – уж какие злые! То и дело что ходят по городу да нас постукивают.

В самом деле, Миша увидел, что по улице ходили какие-то господа на тоненьких ножках, с предлинными носами и шептали между собою: «Тук-тук-тук! тук-тук-тук! поднимай! задевай! тук-тук-тук!». И в самом деле, дядьки-молоточки беспрестанно то по тому, то по другому колокольчику тук да тук. Он подошел к этим господам, очень вежливо поклонился им и спросил, зачем они колотят бедных мальчиков. А молоточки ему в ответ:

– Прочь ступай! Там в палате и в халате надзиратель лежит и стучать нам велит. Тук-тук-тук!

– Какой это у вас надзиратель? – спросил Миша у колокольчиков.

– А это господин Валик, – зазвенели они, – предобрый человек, день и ночь с дивана не сходит; на него мы не можем пожаловаться.

Миша – к надзирателю. Смотрит: он в самом деле лежит на диване, в халате и с боку на бок переворачивается, только все лицом кверху. А по халату-то у него шпильки, крючочки видимо-невидимо; только что попадется ему молоток, он его крючком сперва зацепит, потом спустит, а молоточек-то и стукнет по колокольчику.

Только что Миша к нему подошел, как надзиратель закричал:

– Кто здесь ходит? кто здесь бродит?

– Это я, – храбро отвечал Миша, – я – Миша…

– А что тебе надобно? – спросил надзиратель.

– Да мне жаль бедных мальчиков-колокольчиков, дядьки их беспрестанно постукивают…

– А мне какое дело! Пусть себе дядьки стукают мальчиков! Мне что за дело!

Миша пошел далее – и остановился. Смотрит, золотой шатер с жемчужного бахромою; наверху золотой флюгер вертится, а под шатром лежит царевна Пружинка и, как змейка, то свернется, то развернется и беспрестанно надзирателя под бок толкает. Миша сказал ей:

– Сударыня царевна! Зачем вы надзирателя под бок толкаете?

– Зиц-зиц-зиц, – отвечала царевна. – Глупый ты мальчик. Кабы я валик не толкала, валик бы не вертелся; кабы валик не вертелся, то он за молоточки бы не цеплялся, молоточки бы не стучали; кабы молоточки не стучали, колокольчики бы не звенели; кабы колокольчики не звенели, и музыки бы не было!

Миша наклонился и прижал царевну пальчиком.

В одно мгновение пружинка с силою развилась, валик сильно завертелся, молоточки быстро застучали, колокольчики заиграли дребедень, и вдруг пружинка лопнула. Все умолкло, валик остановился, молоточки попадали, колокольчики свернулись на сторону, солнышко повисло, домики изломались… Тогда Миша вспомнил, что папенька не приказывал ему трогать пружинку, испугался и… проснулся.

Миша долго не мог опамятоваться. Смотрит: та же перед ним табакерка; возле него сидят папенька и маменька и смеются.

– Где же мальчик-колокольчик? Где дядька-молоточек? Где царевна Пружинка? – спрашивал Миша.

– Тебя музыка убаюкала, и ты вздремнул. Расскажи же нам, что тебе приснилось!

– Папенька, – сказал Миша, – мне все хотелось узнать, отчего музыка в табакерке играет; вот я принялся на нее прилежно смотреть и разбирать, что в ней движется и отчего движется; думал, думал и стал уже добираться, как вдруг, смотрю, дверка в табакерку растворилась… – Тут Миша рассказал весь свой сон по порядку.

– Ну, теперь вижу, – сказал папенька, – что ты в самом деле почти понял, отчего музыка в табакерке играет; но ты это еще лучше поймешь, когда будешь учиться механике.

Мороз Иванович

Водном доме жили две девочки – Рукодельница да Ленивица, а при них нянюшка.

Рукодельница рано вставала, печку топила, хлеб месила, избу мела, петуха кормила, за водой ходила.

А Ленивица в постельке лежала, потягивалась. Встанет да и сядет к окошку мух считать. Как всех пересчитает Ленивица, так уж и не знает, за что приняться и чем бы заняться. Сидит, плачет да жалуется, что ей скучно.