100 знаменитых американцев

Один за другим его соперники – Рокфеллер, Гарриман, Шифф, Райан – приходили к нему, предлагали свои ресурсы и просили указаний; за ними следовали президенты банков, железных дорог, промышленных трестов… Совещание следовало за совещанием, проходя обычно в библиотеке особняка. Пока финансисты меньшего калибра обсуждали планы, Морган, сидя в соседней комнате со своей неизменной большой черной сигарой, в суровом молчании раскладывал пасьянс. Когда же участники совещания наконец приходили к какому-то решению, Морган входил, выслушивал и обычно говорил только “да” или “нет”. На более высоких совещаниях Морган сидел за столом вместе со всеми, молчал, слушал и начинал говорить только для того, чтобы предписать свою волю».

Другой современник, сенатор Олдрич, один из немногих свидетелей и участников создания Федеральной резервной системы США, вспоминал о том времени: «Если в конце концов что-то и убедило Конгресс в необходимости лучшего управления банковскими делами государства, так это одна сильная встряска: паника 1907 года. Она улеглась, и теперь растет агитация за эффективную национальную банковскую систему». В ноябре 1910 г. несколько политиков и финансистов приехали в охотничий клуб Моргана, расположенный на Джекилл Айленд, штат Джорджия, где под диктовку гостеприимного хозяина и написали соответствующий закон. Три года спустя Америка получила свой центральный банк, который вместо Моргана стал приходить на помощь тонущим коммерческим банкам, а те, в свою очередь, – испытывающим проблемы предприятиям.

В 1912 г. неблагодарное правительство вновь предприняло попытку покончить с влиянием Моргана на жизнь Соединенных Штатов и опять инициировало судебный процесс. Федеральные представители обвинили компанию «Дж. П. Морган и К°» в том, что она руководит всеми ведущими финансовыми учреждениями страны. Входящие в ее состав фирмы обладали суммарным капиталом в 25 млрд долларов, что в то время равнялось двум третям национального валового продукта США (в сегодняшних ценах – это 7 трлн долларов). Еще одним поводом для нападок на Моргана служила поддержка, которую он оказывал марксистским движениям Европы: судя по документам, банкир был для них едва ли не основным денежным источником (например, известно, что Троцкий получил от него более 1 млн долларов).

Конгресс признал Моргана финансовым олигархом на основании того, что его банковская группа контролировала значительную часть кредитных учреждений, корпораций, железных дорог, страховых компаний и фондовых рынков США. Следовательно, он со своими деньгами может контролировать все, что захочет. «Империя Моргана была демонополизирована», в результате чего экономическое и политическое влияние банкира сильно пошатнулось. В конце 1912 г., выступая перед сенатским комитетом, 75-летний Морган сказал, что он «ничем не хочет управлять» и не обладает ровно никакой властью даже в своей собственной компании.

В течение всей своей жизни каждую весну Морган на три месяца уезжал в Европу – подлечиться и посетить антикварные лавки и аукционы. Олигарх по-прежнему много болел, но ему удалось настолько сжиться со своими болячками, что они ему почти не досаждали. Жизнь шла своим чередом, Морган зарабатывал огромные деньги и тратил их со вкусом. Несмотря на то что Фрэнсис Луиза Трэйси, его вторая жена (первая умерла молодой от туберкулеза), родила ему сына и трех дочерей, Джон ее не любил. Не доверял он и многочисленным любовницам-аристократкам, конкуренты внушали ему презрение, компаньоны вызывали тоску. Бизнесмена успокаивало только искусство, любовь к которому оставалась у него с молодости, со времен посещений английских и французских музеев. Много лет он со знанием дела собирал свою уникальную коллекцию антиквариата и произведений искусства, истратив на нее около миллиарда долларов.

Морган покупал все, что имело настоящую ценность, не останавливаясь на каком-либо одном виде собирательства. Его интересовали и полотна европейских «старых мастеров», и античный мрамор, и бронза эпохи Возрождения. Он не мог пройти мимо манускрипта или рыцарских доспехов, оружия, гравюр, стекла, фарфора, гобеленов и т. п. Цена его не интересовала, Морган платил не раздумывая и далеко не всегда помнил, чем владеет. Не раз и не два специальному помощнику приходилось терпеливо объяснять шефу, за что пришел тот или иной счет от антиквара и где «это» в настоящее время находится.