100 знаменитых чудес света

Сегодня Старый город Иерусалима представляет собой уникальный синтез древнего и нового. Это не только музей истории под открытым небом, но и торговый центр, и жилой район для многих его жителей.

В средние века в Европе Иерусалим считался центром земли. Побывав в нем, каждый христианин в глазах единоверцев совершал подвиг. Что же до иудеев, они и вовсе иногда буквально отождествляют свою древнюю столицу с местом окончательного Суда. Талмуд говорит примерно следующее: «Посланник Господа взойдет на Храмовую гору, зазвучат трубы, из могил восстанет весь народ Израильский. И каждый получит свое — по Закону Моисея и слову пророков. После осужденные отправятся в геенну огненную, которая находится тут же неподалеку, в глубоком овраге у южной стены Старого города. Праведные же вместе со Спасителем останутся на Горе, увидят славу Божию и вовек не узнают печали».

Тем, кто знаком с древними изображениями Иерусалима, может показаться, что и сегодня город совсем не изменился. Силуэты строений внутри Старого города выглядят так, словно под их крышами и поныне заседают высокомерные саддукеи — члены Синедриона, спорят о благочестии «заклятые друзья» Христа фарисеи, переругиваются на латыни легионеры Пилата.

Однако от прежней столицы не осталось и «камня на камне». Нынешняя городская стена построена в эпоху турецкого султана Сулеймана Великолепного. Да и проходил укрепленный вал ранее совсем не там, где ныне. Тогда он охватывал и гору Сион (точнее, пространство, которое теперь так называется), и долину Кедрон, и дом первосвященника Каиафы, на месте которого сегодня высится церковь Святого Петра и Петуха. Холм же, именуемый Голгофой лежал вне города, а теперь широкий купол Храма Гроба Господня, построенного на месте распятия, поблескивает прямо посредине Старого Иерусалима.

Если, стоя на Масличной горе, мысленно прокрутить столетия назад, то явится совершенно другая картина. Исчезнет из рельефа Храмовой горы скромная по размерам мечеть Аль-Акса, а на ее месте вырастут колонны иудейского храма, точнее, нарастут на единственный сохранившийся «осколок» ограждения Храмовой горы — знаменитую Стену Плача. Улетучится Золотой купол главной мечети — самый величественный в Иерусалиме XXI века. На прежнее место у Яффских ворот вернутся затейливые галереи дворца Ирода Великого. Растворятся в воздухе очертания часовни Бичевания, а также мусульманского училища «Омарие» с высокой башней. Появится высокая башня Антония, где Иисуса приговорили к смерти и где начался его скорбный путь. Вместо церкви Гроба Господня возникнет небольшая возвышенность, под которой покоится праотец всех людей Адам и куда стекала с креста кровь Распятого.

Когда храм иудейский еще стоял, иноверцам под страхом казни запрещалось к нему приближаться. Для желающих посмотреть на зрелищные обряды существовала специальная гора Обозревателей (Скопус). Там в дни больших праздников толпились язычники до тех пор, пока Тит Флавий Веспасиан в 70 году н. э. не поставил здесь свой осадный лагерь и не положил конец и праздникам, и храму Израиля.

Пилат судил Иисуса, безуспешно пытаясь Его оправдать, а потом умыл руки в Претории, на той же площади, где находился этот архитектурный «столп» оккупационной власти над Иерусалимом — крепость Антония, выстроенная в 36 году до н. э. Иродом Великим в честь его друга, известного всему миру возлюбленного Клеопатры. После распятия Иисуса здесь произошло еще несколько памятных событий. Например, «цитадель язычества» под самыми стенами Святилища штурмовали восставшие иудеи. И наконец: «часть римского войска после семидневной работы разрушила фундамент Антонии и устраивала широкую дорогу до самого храма» (Иосиф Флавий. Книга VI).

Это было в 70 году. Ныне этот примечательный образец зодчества можно видеть только на макете.

Психиатры говорят об «иерусалимском синдроме» — виде помешательства, проявляющегося у нормальных людей в Иерусалиме: их вдруг охватывает неодолимое желание пророчествовать и отождествлять себя с персонажами Священной истории. А метеорологи указывают на специфическую розу ветров: потоки воздуха — средиземноморские и аравийские, африканские и дальнеазиатские — сталкиваются над Иудеей с такой силой, что над головой круглый год происходит погодная феерия. Песок и сухая галька под внезапными порывами ветра издают диковинные звуки, а неизменно голубой свод так пронзительно контрастирует с бурым рельефом земли, что человеку легко поверить: все это «неспроста».