100 знаменитых женщин

Первый большой успех способствовал тому, что Ермолову зачислили в труппу Малого театра. Но дирекции она пришлась не по вкусу: Мария Николаевна не умела хитрить и лицемерить, никогда не участвовала в закулисных интригах, и поэтому настоящих ролей ей не давали. В основном она играла второстепенные роли, а ее героини были чужды ей и потому получались бесцветными, лишенными внутреннего огня.

Быть может, талант актрисы так и не проявил бы себя, но в дело вмешался всемогущий случай. Гликерия Федотова снова невольно «выручила» Ермолову. Она взяла отпуск и покинула Москву. Директору театра ничего не оставалось делать, как, скрепя сердце, отдать все ее роли Марии Николаевне.

10 июля 1873 г. она сыграла Катерину в «Грозе» Островского. В этой трагической роли в полной мере раскрылось гениальное дарование Ермоловой, заключенное в простоте и правде чувств. Спектакль прошел с успехом, но не изменил положения Марии Николаевны в театре: ее по-прежнему не замечали. Только спустя три года ей удалось занять заслуженное место в культурной жизни России. Это произошло благодаря превосходно сыгранной ею роли Лауренсии в трагедии Лопе де Вега «Овечий источник». После премьеры Ермолова наконец стала ведущей актрисой театра. Во время спектаклей публика настолько проникалась ее игрой, что в зале случались обмороки и рыдания, а после пьесы восторженные поклонники на руках несли ее карету до дома.

Будучи чрезвычайно скромным человеком, Мария Николаевна никогда не кичилась талантом. О своем воздействии на зал, о колоссальной энергетике, которую она излучала, Ермолова говорила так: «Заслуга электрического провода только в том, что он пропускает через себя электрический ток». Следует отметить, что успехом она была обязана не только своему дару, но и жгучей любви, которая загорелась в ее сердце и дала толчок для создания на сцене прекрасных женских образов. Избранник Ермоловой был одним из достойных людей того времени – Николай Петрович Шубинский – родовитый дворянин, изысканный аристократ, богатейший человек. Вопреки всем препятствиям, возникшим на пути влюбленных, они поженились. Мария Николаевна родила дочь Маргариту. Материнство и семейная жизнь с любимым человеком еще больше раскрыли талант актрисы. Благодаря влиянию мужа, прекрасного знатока истории и литературы, творческая личность Ермоловой приобрела совершенно другой масштаб и глубину. Великолепно сыгранные ею роли в пьесах Шиллера, Шекспира, Островского, Гюго сделали актрису «царствующей императрицей русского театра». По воспоминаниям современников, она умела, как никто, вскрывать и показывать «…все изгибы до слез трогательной, до ужаса страшной, до смеха комической женской души…»

Несмотря на плотный график спектаклей и репетиций, Мария Николаевна вела активную социальную жизнь. Ее дом на Тверском бульваре стал своеобразным центром русской культуры. Среди друзей Ермоловой были известные актеры, писатели, музыканты и художники. В просторном зале ее особняка часто выступали Шаляпин, Нежданова, Собинов, многие зарубежные гастролеры: всех привлекал этот гостеприимный дом, радушная, одинаково внимательная ко всем хозяйка. Мария Николаевна умела создать в своей семье особую атмосферу – доброты и непосредственного веселья, а о ее своеобразном чувстве юмора слагались легенды.

Характерный случай произошел при постановке пьесы Суворина «Татьяна Репина». Ермолова играла главную роль актрисы, которая не может пережить измены возлюбленного и, приняв яд, умирает прямо на сцене во время спектакля. Драматургу на репетиции показалось, что Ермолова умирает недостаточно натурально. «Что ж, – сказала актриса, – придется умереть по-настоящему…» Все подумали, что Мария Николаевна пошутила, но она так сыграла сцену самоубийства, что Суворин рвал на себе волосы: он, да и вся публика поверили, что не персонаж пьесы, а сама Ермолова не выдержала муки и сердце ее разорвалось. Но Мария Николаевна, кончено, ожила. Больше Суворин ей замечаний не делал.