100%

Питера вынесли из дома. В темноте он осторожно приоткрыл глаза и увидел, что улица запружена автомобилями и красных сажают в машины. Сподвижники Питера втолкнули его в автомобиль и покатили вместе с ним. Тут Питер пришёл в себя, и все четверо сидели и хохотали до упаду, похлопывали друг друга по спине и. делились впечатлениями: каких приятных вещей они насмотрелись! Заметил ли Хаммет, как раскроили Грэди лоб и что всё лицо у него залито кровью? Ну, что ж, он хотел быть красным, и мы пошли ему навстречу — теперь он красный и внутри и снаружи. Видал Мак-Гивни, как «козёл» Эллис, один из их парней, расквасил нос «поэту отверженных»? А молодой Огден, сын председателя Торговой палаты, здорово разделался с этими скотами, — с женщинами, не хуже, чем с мужчинами: когда эта шлюха Янкович хватила его по физиономии, он вцепился ей в груди и чуть не оторвал их, — тут она завизжала и упала без чувств!

Да, крепко они их почистили! Но это ещё не все, сегодня вечером они докончат свою работу, истинный бог! Пускай эти пацифисты понюхают, как пахнет война! Они покончат с красным террором в Американском городе! Питер может поехать с ними, и он увидит чистую работу. Они отправятся за город; будет темно, хоть глаз выколи, а вдобавок он может надеть маску, чтобы ничем не рисковать. Питер согласился. Кровь у него кипела, в нём разгорелся охотничий азарт, и ему во что бы то ни стало хотелось посмотреть, как затравят зверя.

§ 59

Мотор глухо стрекотал, и машина летела как на крыльях через предместья Американского города и дальше, в открытый простор. И впереди и сзади машины — целый поток белых огней катился среди поля. Наконец, они подъехали к сосновой роще; мощные стволы, двух-трех футов в поперечнике, поднимались ввысь, словно колонны храма, и вокруг них расстилался мягкий коричневый ковер опавшей хвои. Это было излюбленное место для пикников, сюда-то и должны были собраться машины. Как видно, всё было заранее подготовлено и выполнено с точностью, которой гордится стопроцентный американец.

Посреди рощи стоял человек в чёрной маске, выкрикивая распоряжения в рупор, и каждый подъезжающий автомобиль занимал своё место рядом с предыдущим, так что вскоре образовалось целое кольцо машин. Машины располагались по широкому кругу более ста футов диаметром. Эти автомобили, принадлежавшие младшим членам Торговой палаты и Ассоциации коммерсантов и промышленников, были весьма дисциплинированы и, подъезжая, занимали указанное им место по команде, передаваемой в рупор, в дни торжественных собраний или когда младшие члены со своими женами и невестами, разодетыми в мягкий шелк и атлас, отправлялись на званые обеды и балы.

Машины подкатывали одна за другой, заполняя круг, и под конец остался лишь узкий просвет, в который и втиснулся последний автомобиль. Затем по команде: «Номер первый!» из одного автомобиля вышло несколько мужчин, они волокли человека, закованного в наручники. Это был Майкл Дабин, молодой еврей, портной, просидевший полмесяца в тюрьме вместе с Питером. Майкл был любитель наук, мечтатель и не привык к сценам насилия; вдобавок он, как все представители его расы, бурно выражал свои чувства, что действует на нервы стопроцентному американцу. Он громко стонал и вопил. Люди в масках сняли наручники, стянули с него пиджак и разорвали рубашку, обнажив спину. Они подтащили его к сосне, стоявшей в центре кольца машин, которая была потоньше других, заставили Дабина обхватить дерево руками и снова надели ему наручники.

И он стоял, ярко освещенный фарами тридцати или сорока машин, извиваясь и испуская громкие стоны. Один из замаскированных сбросил пиджак и приготовился к расправе. Он схватил длинную плеть, похожую на чёрную змею, и на мгновенье замер на месте. Но вот из рупора оглушительно грянуло: «Давай!» — и плеть свистнула в воздухе, с размаху полоснула Майкла по спине и врезалась в тело. Брызнула кровь, раздался душераздирающий вопль, и несчастный стал биться и корчиться, словно в предсмертных судорогах. Снова свистнула плеть, и новый удар врезал в спину кровавую полосу.