1000 и 1 жизнь. Книга 2

Взгляд его устремился на Гидеона. Тот сидел, чуть развалясь, демонстрируя чуть рыхлое, но все равно очаровательное тело. Локоны золотистых волос обрамляли прекрасное лицо… и Сергей моргнул, скривился в отвращении. Гидеон, поедающий мороженое из вазочки, не заметил его реакции.

— И первокурсницах, — добавил Дункан. — Как говорит Гидеон «мальчик, девочка, для любви нет разницы, ей покорны все».

«Папа — мак. Чоловиг», неожиданно загрохотал в памяти Сергей голос Руперта Огра. Гидеон?

— Именно поэтому едва не разразился скандал с кентаврами, — с пошловатой усмешкой добавила Саманта. — Да и с гарпиями была история.

Сергей же подумал, что не Саманте — с ее рассказами о превращении в жеребца — порицать профессора таким. Но промолчал, старательно вживаясь в роль Главы Священного Рода. Возможно, отчасти он пытался подражать Дункану.

Раскланялся с проходившими мимо Ивори.

Лагранжи, мазнувшие его злобными взглядами, не стали, впрочем, кричать о кровной мести. Сам Гарольд тоже не стал поднимать шума из-за замеченных Кроу, еще одних кровников Чопперов. Невольно поискал взглядом третьих (и последних) кровников — Хаксли — но не нашел. Вместо этого встретился взглядом со старшей дочкой Дайсонов, которая облизала губы, чуть подалась вперед.

Гарольд чуть склонил голову и отвернулся.

— Мне страшно, — прошептала Дэбби.

— Пересядем дальше от Малькольмов? — спросил Сергей, оглядываясь.

Зал уже почти заполнился — судя по словам Дункана, он расширялся под количество людей в нем. Надо полагать, захоти Гарольд пересесть, появился бы еще один столик или еще чего.

— Нет, нет, этот страшный профессор, Гидеон, так и сверлит меня взглядом, я боюсь поддаться.

Гарольд развернулся, встретился взглядом с Гидеоном. Тот расплылся в широкой очаровательной улыбке, вскинул бокал, словно салютуя Гарольду. Очарование его, впрочем, разбилось и осыпалось с Гарольда, как там говорил дядя Альфард «такой потенциал — сам по себе защита».

— Я поговорю с ним, — пробормотал Сергей, подозревая, что именно это и было причиной взгляда профессора любовной магии.

Слова «любимчик преподавателя» неожиданно заиграли новыми, тревожными смыслами.

— О, сейчас начнется, — сказал Дункан, указывая вбок.

Сергей тоже посмотрел туда, отметив, что места за столами преподавателей почти все уже заполнились.

— Одноглазый Грег прибыл, — подсказал Дункан. — Он всегда прибывает незадолго до Гамильтона.

— Мне кажется, у него оба глаза на месте, — ответил Сергей, разглядывая прибывшего.

Шрамы, слегка сероватые волосы, словно под цвет глаз, ну и что?

— Это не глаз, а техномагический имплант, — подсказала Саманта. — А если бы мы сидели ближе, то услышали звяканье его протезов — ноги и руки, и что там ему еще заменили. Он лучший боевик Империи, после Гамильтона, конечно, так что присмотрись, братец — тебе еще учиться под его руководством.

Сергей посмотрел еще раз, Грег оскалился в ответ сталью зубов. Невидимое перышко пощекотало тело Гарольда, Грег оскалился еще раз.

— Добро пожаловать в Британскую Академию Магии! — загремело со всех сторон.

Пока Сергей отвлекался на преподавателя боевой магии, вокруг вспыхнули экраны, воздух заполнился магией и звуком. Голосом Гамильтона, вещающим вживую с трибуны между столами преподавателей, и с трехмерных экранов, подавляя все вокруг.

Сергей так и впился в него глазами, жалея, что не прихватил с собой оружия. В этом шуме выстрела никто не заметил бы, а достать Гамильтона было так легко, так просто. У Сергея был «пистолет» — палочки — но он не владел заклинаниями. Как-то идея «посмотреть на Гамильтона» подменила собой настоящую цель — убить Гамильтона.

А пару секунд спустя момент оказался непоправимо упущен.

Экраны погасли, снова вспыхнул свет и все взоры оказались сосредоточены на Гамильтоне. Ректор, лысый, могучий и опасный, стоял напротив столиков Священных Родов и Сергей прямо спиной ощущал все эти взгляды. Убивать Гамильтона на глазах у всех? Глупо.

— Церемония Распределения — это славная традиция БАМ, ведь традиции и обычаи — это фундамент, на котором покоится здание общества! Но фундамент — это еще не все, нужны еще крепкие стены и крыша, магические Рода, несущие стены, балки и стропила — Священные Рода!

Сергей подумал, что Гамильтон, наверное, органично смотрелся бы на какой-нибудь стройке. Особенно с балкой на плече, которую он легко бы нес куда-нибудь. Даже отсюда, за три десятка метров, ощущалось, что если ректор даст в глаз, так и убить может, без всякой магии.

— Но дом не может стоять неизменным, он должен развиваться и меняться, и это развитие — вы, прибывшие сюда по приглашению Академии, вы, те, кого называют новой кровью! — продолжал Гамильтон.

Микрофона в его руках не было и непонятно было, то ли у ректора такой могучий голос, то ли магия пополам с техникой разносит его слова по залу. Возможно немного и того, и того.

— И разумеется, скрепляющий весь дом раствор — магия!

А также кровь, неожиданно подумал Сергей. Тоже неплохой скрепляющий раствор, если так подумать.