1000 и 1 жизнь

И девушка замолчала. Нет, она пыталась что-то сказать, но ничего не выходило. Повинуясь наитию, Сергей положил руку ей на плечо, и голос вернулся к девушке.

― Не верьте им, добрый милорд! — взвизгнула она.

― По этикету, — покачал головой Дункан. — Вы опять солгали мне и еще раз оскорбили. Возможно, вы и не Гарольд Чоппер, что является еще одним оскорблением.

Пэгги начала стрелять, но тут же вспыхнула, словно живой факел. Сергей еще успел выстрелить два раза, прежде чем заклинание отрубило ему ноги.

― Явно не Чоппер, — донесся голос подходящего ближе Дункана.

Все тело Сергея вспыхнуло болью, непередаваемой болью, и он заорал.

― Кто ты? — спросил Дункан.

Сергей нырнул в волну темноты, уходя от боли.

― … прямо здесь и сейчас.

― Я — Гарольд Чоппер, — ответил Сергей. — Если вы одолжите мне одну из своих палочек, то я готов к дуэли.

На холеном лице Дункана отразилось легкое удивление. Или он позволил ему там появиться, проявив мимикой бровей, щек и рта.

― Почту за честь, — ответил он, — и в качестве ответного жеста, готов помиловать уцелевших, если вы, Гарольд, победите в нашей дуэли.

― В чем они провинились? — вырвалось у Сергея.

― Вы вступились за них, не зная их вины? — в этот раз голос Дункана звучал действительно удивленно.

Черные глаза его, однако, оставались холодными, не смотрели — сверлили Гарольда, словно мечтая пробурить череп и достать оттуда информацию. Сергей, честно говоря, уже сотню раз проклял тот момент, когда решил вмешаться, но отступить уже не получалось. Да и был ли выбор — с выскочившей прямо на них охотой?

― Благородно, но глупо, — продолжал Дункан.

Не так уж и глупо, хмыкнул Сергей мысленно, уж тех, кто нанес личное оскорбление Роду, ты в жизни не стал бы прощать в качестве ответного жеста. Ярость, в том числе и за прошлые смерти, бурлила в нем, требовала выхода. Победить в дуэли и бежать, бежать, бежать до Чоппер-мэнора без остановок. Если он сможет одолеть Дункана, то уж обычную погоню точно запинает!

― Вступаться за этих животных, — с оттенком презрения повел рукой Дункан, — укусивших руку, которая их кормит.

― Да вы…, - но девушка тут же согнулась и скривилась от боли, так как Барри снова ухватил ее за плечо.

Сдавил до хруста, да еще и прошептал что-то, отчего девица все же заткнулась. Сергей подсознательно ожидал появления погони, загонщиков-кентавров, но секунду спустя сообразил, что это для него прошла масса времени и смертей. Для всех остальных они только-только помешали охоте.

― К барьеру.

― С двадцати шагов до первой крови! — выпалил Сергей, опять же по наитию.

Обрывки сведений из школы подсказывали ему, что еще бывают некие дуэли по жребию, через платок и до смерти. Детали, разумеется, отсутствовали, но Дункан не повел и бровью, лишь кивнул. Извлек из одежды палочку, протянул.

― Я принесу, милорд, — тут же быстро зашагал вперед Барри.

Принял палочку, с легким поклоном, быстрым шагом вернулся, протянул Сергею. Основание палочки было снабжено чем-то вроде кастета, рукоять с прорезями для пальцев, для лучшего захвата. Выполнена палочка была в форме едва заметного конуса, от основания к кончику, и покрыта опять же металлическим узором, оплеткой. «Украшение и защита от поломок?» подумал Сергей, касаясь палочки.

Нет, его не охватил оргазм слияния, но палочка определенно не была простым куском дерева. Внутри что-то откликалось, хрустело, отзывалось, и магия Гарольда общалась с ней, сталкивалась, переплеталась. Словно бы подгоняла палочку к Сергею, нет, Гарольду, и Гарольда к палочке.

― Прошу прощения, что усомнился в вашем происхождении, дорогой Гарольд, — неожиданно произнес Дункан, — и предложил вам самую норовистую из своих палочек.

До Сергея неожиданно дошло, о чем идет речь, и он моментально вспотел от головы до задницы. Подставить, значит, хотел, чтобы в дуэли Гарольд (или, вернее, самозванец) колдовал слабее.

― Меня может извинить только то, что находилось немало самозванцев, желающих присвоить ваше доброе имя, — продолжал Дункан. — Хотя нет, и это не извиняет моей грубости. Я не только помилую уцелевших, вне зависимости от исхода нашей дуэли, но и добьюсь того, чтобы с них сняли все обвинения, и лично выплачу им компенсацию. Слово Малькольмов!

Эветты опять побледнели, но ничего не сказали, лишь застыли, что-то соображая. Сергей, ощущая сильнейшее облегчение, лишь кивнул, стараясь держать лицо непроницаемым. Оставалась сущая мелочь, победить в дуэли, убраться из этого долбанного леса и как-то справиться с погоней — в том случае, если придется вернуть палочку.

― Прошу вас быть свидетелями дуэли, — обратился Дункан к Эветтам.

На свиту он даже не посмотрел, словно жизни людей его и не интересовали. Хотя, если он считал их животными, то может и не интересовали. В Сергее снова вскипела злость и он ощущал себя каким-то подобием перегретого чайника, который того и гляди взорвется. Или устанет кипеть и обессиленно расплавится.

― К барьеру, — неохотно произнес один из Эветтов.