1000 и одна жизнь

Он достал металлическую коробочку со слипшимися конфетками монпансье, которые, видимо, были там не один год. С такой закуской Юрий добрался до дома уже на грани… Но они стали друзьями. Ведь правильно говорят, что водка душу мягчит и сближает людей. Конечно, было бы глупо думать, что достаточно выпить вместе, выпить хорошо и много – и дружба обеспечена. Все далеко не так. В основе все-таки всегда была работа, высокая профессиональная подготовка. Пей да дело разумей – это известно давно…

Многие считают, что пьянство на Руси возникло из безысходности. Хорошо известно из истории, что государство русское со времен Ивана Грозного и его опричнины не давало простому люду свободно дышать. И народ находил утешение в забытьи, напиваясь при первой возможности. Ведь страшно подумать, что на протяжении более тысячи лет люди, проживающие на территории, которую можно было назвать Россией или русскими княжествами, ни одного дня не были свободными людьми. Куда же деваться от такой неволи? Где и в чем найти утешение?.. А уж после того, как Борис Годунов, преследуя, казалось бы, практические цели, запретил крестьянам перебегать от одного землевладельца к другому и ввел, по сути, крепостное право, – простой люд превратился в крепостных рабов. Ну как тут не пить?

Диктатура большевиков если и не спаивала народ, то и не мешала ему минимум два раза в месяц, получив аванс и получку, забыться в объятьях «зеленого змия»…

Витте как-то сказал Александру III: вот если бы научить народ культурно пить – зачем обязательно напиваться? Этот вопрос – зачем обязательно напиваться? – задают и сегодня многие нормальные и любящие выпить люди. Однажды Юрий получил исчерпывающий и простой ответ.

На охоте, в прекрасном месте на Волге, после вечерней зорьки в доме охотников, как правило, ужинали все вместе. В особые места охоты простому смертному попасть было невозможно. Таким образом за столом были, как говорилось, очень уважаемые люди, один другого важнее. А пили как!..

В один из таких вечеров Юрий, сам прилично поддав, спросил человека, которого он уважал как высокого уровня профессионала, талантливого и, что подкупало Юрия, порядочного человека:

– Ну зачем, Аркадий Петрович, обязательно напиваться до чертиков? Зачем?

– Зачем? А зачем пить, если не напиваться?

И напивались, хотя все время говорили: «Пьем не водки ради, а здоровья для»…

В другой раз, когда Юрию стало очень плохо от обильно принятого, он пожаловался своему другу:

– Понимаешь, я больше не могу, мне просто плохо. Надо слинять.

Ответ его поразил:

– А ты посмотри, Юра, посмотри вокруг. А кому здесь хорошо?

И это было правдой.

Юрий вступил в партию и научился пить (как, наверное, и многие другие) только для того, чтобы им не управляли всякие подонки, а он бы управлял ими.

Сама система монопольной власти одной партии настолько закрепощала людей, что способные и даже высокоинтеллектуальные специалисты вынуждены были приспосабливаться и находить для себя приемлемые пути жить в мире с партией, а в результате этого, как правило, подавляющая часть членов партии не верила в весь этот бред – моральный кодекс строителя коммунизма и так далее. Что же это было за общество? И вообще, было ли такое общество в истории человека? Говорят одно, делают другое, большинство людей не верят царю, но склоняют перед ним голову. Если царь назвал черную ворону белой, то подвластные ему люди, видя, что ворона черная, все же говорят: нет, смотри, как белым отдает, надо только приглядеться… Из государственной системы сделали какую-то странную игру, почти все знают, что правила игры никуда не годятся, а все продолжают играть. Просто дом, в котором все нормальные люди притворяются как минимум сумасшедшими. Кто не научился играть по правилам, тот практически получает красную карточку и выбывает из игры. Выбывшие теряются в жизни, хотя некоторые все-таки возвращаются в игру: либо покаявшись, либо будучи настолько потенциально значимыми, что «сильные мира сего» при смене генерального секретаря возвращали их обратно. Многие возвращенные приживаются, а многие, видно, генетически, все-таки не в силах смириться с этим кошмаром. Неужели этот кошмар продолжается?

А что современная система? Юрий часто задавал себе этот вопрос. И, несмотря на свое критическое отношение, иногда даже отрицание процессов, происходящих в современном обществе, он пришел к выводу: если ему сегодня дадут выбор между временами советской власти и сегодняшним днем, он выберет день сегодняшний. Почему? Да потому что сегодня, что бы ни говорили люди, а появляются ростки, элементы того, без чего человек, даже homo sapiens, – не человек. А что дальше? Юрий часто вспоминал ответ отца на вопрос – что будет? Отец в шутку и всерьез говорил:

– Что было, то было. Что есть, то есть. А что будет, то уже было.

Вот как? Уже значительно позже, раздумывая о будущем России, Юрий написал короткое стихотворение, как он называл его – «а-ля Тютчев»: