1000 лет после смерти (СИ)

Учитель приучил меня как можно больше ходить пешком, поэтому я старался не пользоваться транспортом. И когда я куда-нибудь шёл со своими знакомыми, и они узнавали, что пешком надо идти полтора часа или два часа, они начинали сразу ныть и брюзжать, я же, наоборот, про себя думал, как здорово, что у меня есть возможность разогреть своё тело, есть возможность подумать, пока я иду. С этими мыслями я прошёл вращающуюся дверь большого магазина. Этот супермаркет был самым большим в нашем городе, чистым, светлым, в нём было приятно делать покупки. При входе в магазин я случайно столкнулся с пожилым неприятным типом. Я видел его лицо только мгновение: бледная кожа, бесцветные глаза, бесцветные губы. Этот странный неприятный человек шёл мне на встречу, и когда мы столкнулись, почти что ударились плечами, его зонтик уколол моё бедро, укол был слабый, незаметный, комариный, я даже не обратил на него внимания. Человек опустил голову, извинился, и быстро вышел из магазина. Я пошёл своим путём. Я пошёл по намеченному маршруту, закупал продукты, размышляя о вечерней школе. Я всегда готовился в течение целого дня, а иногда и двух дней. Мне очень важно было провести школу так, как будто это мой первый и последний день в жизни, мне очень важно было передать своим ученикам всю свою любовь, энергию, веру в них, оптимизм. Размышляя о школе, я даже не заметил, как вернулся домой. Позвонив в дверь, я с нетерпением ждал, когда её откроет моя красавица, моя самая любимая женщина на свете.

Мария быстро открыла дверь, мы вновь обнялись, расцеловались, её тёплые губы, её тёплые щёки, её божественный запах сразу перенесли меня в другую сказку. И вновь на доли секунды реальность исчезла. Мы не стояли долго, но для влюбленных достаточно посмотреть друг на друга и больше ничего не надо, достаточно отправить друг другу смс-ку, признаться в любви, как в первый раз, и всё происходит, и уже этого достаточно, чтобы раствориться в вечности, чтобы соприкоснуться с бесконечностью. Переодевшись, я зашёл в душ, умылся и, выходя из душа, потерял сознание. И очнулся только в больнице.

Как потом рассказала мне Мария, она стояла рядом, когда вдруг моё лицо стало холодно-белого цвета, мои ноги подкосились, и я рухнул без чувств. Мария срочно вызвала «Скорую помощь», пыталась меня привести в чувство, давала нюхать нашатырь, кричала что-то громко и бессвязно, но я ничего этого не помнил и не слышал. Очнувшись на больничной койке, я попытался пошевелить рукой, я попытался обнять Марию, но сил не было. Вошёл мой знакомый врач Валерий Александрович, присел рядом и стал мне объяснять, что со мной произошло:

– Тебя отравили очень сильным ядом, мы не знаем, как с ним бороться, от него нет противоядия, мы никогда не сталкивались с таким сильнодействующим, уничтожающим всё живое, смертельным ядом, – продолжал мой друг. – Осмотрев твоё тело, мы обнаружили, что яд был введён через крохотное, микроскопическое отверстие в бедре. Там, где был сделан укол, появилось огромное зелено-малиновое пятно, нога опухла. Дорогой друг, дорогой Павел, мы не можем понять, что происходит с твоим телом, мы не можем понять, что это за яд. Но мы точно знаем, что тебя отравили. Мы столкнулись с чем-то ужасным, неведомым. Я буду с тобой откровенен – мы не знаем, как тебе помочь, мы не знаем, как тебя спасти, но мы делаем всё, что возможно.

В этот момент в палату ворвалась медсестра и громко позвала Валерия Александровича в реанимацию. В реанимации происходила какая-то трагедия, и он срочно нужен был там. В палате мы остались с Марией вдвоём. И с этого момент началась битва, битва за мою жизнь, битва за здоровье, мы понимали, что мне осталось жить не так много. Мария прикладывала все свои усилия и даже больше, она привозила откуда-то медицинских светил, друзья из Школы Победителей присылали со всего мира самые редкие сильные лекарства, но яд был настолько сильный и безжалостный, он каждый день убивал мою душу, каждый день убивал моё тело, каждый день убивал мою энергию. У меня было такое ощущение, что все усилия врачей и Марии, все усилия друзей-Победителей уходили только на то, чтобы замедлить мою смерть.