1000 ночных вылетов

— И ты не ответил своим пулеметом? — взглянул я на Ждановского.

— Так мы же шли тихонечко, чтобы не привлекать к себе внимания. Да и фрицев не хотел будить…

— Гений! — не унимался я. — Сейчас вылетаем. Это который раз за сегодня будем пересекать линию фронта?

— Если считать туда и обратно, то пятый, — ответил Николай.

— И опять потихоньку? — съязвил я. — Чтобы не будить фрицеков после обеда?

— Как прикажешь, командир, — с обидой ответил Николай, поправляя лямки парашюта.

— Прикажу — стрелять!

— Есть! — ответил Николай и поднялся на правое крыло.

«Обиделся, — подумал я, обычно занимать свои места в кабинах принято с левого борта, — ладно, взлетим, тогда извинюсь, а сейчас…» Я склонил голову за борт:

— От винта!

— Есть от винта! — ответил Ландин и тут же замахал обеими руками: — Стой! Не запускай! Посыльный из штаба!

Чтобы лучше видеть, я поднялся с сиденья. К самолету кто-то бежал, размахивая над головой листком бумаги.

— Приказано подождать с вылетом! — еле отдышавшись, прокричал посыльный. — Сейчас привезут обед для ваших ребят!

Передав бумагу Ландину, он побежал обратно, а Петрович поднялся на крыло и передал бумагу мне: «Тебе и твоим экипажам командующий объявил благодарность за выполнение задания. Твой сумасбродный план со сменой места и формы сигналов им одобрен.

Обед для всех возьмешь с собой.

Когда примешь первый транспортный самолет, можешь всем звеном возвращаться в полк.

Вашей дивизии поставлена интересная задача. Думаю, тебе, гвардии невежа, это понравится.

Прими мои наилучшие пожелания!

Полковник Наумов».

* * *

Разгром вражеских группировок, начатый в районе Бобруйска и Минска, привел к образованию в обороне немецких войск огромной бреши. Войска 1-го Белорусского фронта правым крылом продолжали наступление на Барановичи и Брест, встречая яростное сопротивление противника, войска которого пополнились несколькими свежими дивизиями.

Авиасоединения 16-й воздушной армии, взаимодействуя с войсками 65-й и 28-й армий и конно-механизированной группой, продолжали преследовать отходящего противника бомбоштурмовыми ударами, расчищая полосу наступления войск фронта. Наша дивизия уничтожала вражескую артиллерию на позициях, автотранспорт на дорогах, живую силу и технику в ближнем тылу противника, железнодорожные эшелоны на станциях Мацеюв, Лесна и разрушала переправы на реке Мышанка западнее Барановичей.

Сломив упорное сопротивление врага, войска фронта овладели укрепленным районом и городом Барановичи, а через два дня освободили город Слоним.

Наша дивизия помимо ночных бомбоштурмовых ударов в эти дни занималась доставкой горючего для войск и авиации на аэродром «Барановичи». Только за три дня было доставлено 50 т бензина, 19 т масла и большое количество различных боеприпасов.

В результате блестящих побед Красной Армии к концу июля 1944 года почти вся территория Белоруссии была освобождена от немецких оккупантов. И Ставка Верховного командования поставила задачу 1-му Белорусскому фронту развивать дальнейшее наступление на Варшаву, выйти на Вислу и Нарев и захватить плацдармы на берегах этих рек.

Пепел сожженных стучит в сердца

Где-то совсем недалеко Беловежская пуща — дремучие леса, непроходимые болота, заповедные зубры. Однажды под крылом моего самолета мелькнул старинный замок — охотничья резиденция польских королей. Говорят, сюда приезжал охотиться на зубров Геринг. Может, это и правда. Но не это сейчас занимает мои мысли. До границы Германии остались считаные километры — сотня, другая.

Полк еще в глубоком тылу, а наша эскадрилья вместе с комендатурой от БАО выдвинута вперед и уже ведет боевые действия с территории Польши.

Деревушка Водыне, где мы базируемся, находится близ Минска-Мазовецкого, что по нашему административному делению соответствует районному центру. Однако от этой близости Водыне не приобрела никакой «столичности». Задумчивые ивы над гладью заболоченной речушки, крытые соломой хаты… Лишь неподалеку от костела, в конце деревни, просматриваются сквозь зелень белокаменные стены панского маёнтка — помещичьей усадьбы. Совсем как в глухомани нашего Полесья, но старого, дореволюционного, — того Полесья, облик которого донесли нам талантливые стихи Янки Купалы и Якуба Коласа.

В центре деревушки стоит добротный дом под железной крышей. Это «склеп» пана Юзефа. Магазинчик, чайная, кабачок и… В общем, здесь можно приобрести любые необходимые мелочи, были бы деньги, а уж пан Юзеф не поленится подняться с постели и глубокой ночью, чтобы на настойчивый стук позднего посетителя протянуть в форточку пачку «юнака» или «махорковых» — излюбленных сигарет бедноты, а то и бутылку бимбера.[18]

А еще в дом пана Юзефа посетители частенько приходят не столько для того, чтобы пропустить стопку бимбера и закусить свежими колбасами — изготовлять их пан Юзеф непревзойденный мастер, — но и выпить чашку горячей гарбаты,[19] а главное, обменяться новостями. Новости человеку нужны как воздух. А сейчас, в это смутное время, особенно.