10000 желаний

Максим действительно не хотел зарекаться, хотя в глубине души не верил, что Иван Дымов может быть причастен к этому. Кто он, сверхчеловек, чтобы успевать все и сразу? Да он даже не гений! Просто талантливый программист, который не без причин ненавидит «Сириус». Как он мог добраться до машины Федора и установить туда бомбу? Где вообще взял эту бомбу? И почему устроил взрыв так поздно, после того, как Федор несколько раз чуть не столкнул его с дороги?

Так что, с одной стороны, Дымова хотелось исключить из списка подозреваемых. А с другой — не получалось. Они с Кариной выехали из отеля раньше, чем планировалось, можно даже сказать, неожиданно. Они были насторожены, словно знали, что за ними идет охота. И они каким-то чудом вывели из строя два других автомобиля, подстраховывавших Федора!

Хотя о каких чудесах может идти речь? Для Максима такие суждения были просто не профессиональны. Он ведь давно стал одним из тех, кто эти «чудеса» создает. Но даже так, он не мог объяснить, что именно проделал на том шоссе Дымов.

Никто из них точно не знал, что на флэшке, которую оставил своей сестре Артур Мардис. Однако вряд ли это программа, способная останавливать машины! Для такого нужен как минимум доступ к серверу «Сириуса», который они никак не могли получить просто так, будь Артур хоть трижды гением!

Иногда Максиму казалось, что он застрял на одной из тех детских загадок, которые могут только школьники решить. Потому что решение простое, оно под носом, но взрослый мозг не верит, что в этом мире вообще осталась простота, и стремится все усложнить, запутывая сам себя.

Сейчас этот никак не помогало. Федор мертв. Взрыв на шоссе во всех новостях, личность погибшего известна журналистам, и к «Сириусу» появились вопросы. Им даже смерть Веры Медведниковой кто-то припомнил! Начальство предсказуемо кипит. Карине Мардис удалось скрыться. Появился новый враг — если Федора убил не Дымов.

Все, что раньше было под контролем, ускользало из рук.

— Вы хотите, чтобы я переключился на поиски убийцы Федора? — спросил Максим.

Сомов смерил его тяжелым взглядом, покачал головой:

— Нет, ты выполняй то, что было получено тебе раньше. Теперь, когда Грунтовича нет, ты один отвечаешь за возвращение того, что у нас украли.

Сомнительная честь! Максиму даром не нужна была такая ответственность, однако отказаться он не посмел.

— Ну а с убийством Федора тогда что?

— Это не твоя забота, — отозвался Сомов. — Мы не можем поручить расследование одному из главных подозреваемых.

Максим ушам своим поверить не мог.

— Что? Я — подозреваемый в его смерти?!

— А кто ж еще? Ты хорошо его знал. Он тебе доверял.

— Федор никому не доверял! — возмутился Максим.

— И тем не менее, ты вполне мог добраться до его машины. Так или нет?

— Так, — вынужден был признать он.

— Вот и я о том.

— Но мотив?..

— Зависть, — спокойно пояснил Сомов. — Федор опередил тебя в поиске пропавших, он мог пойти на повышение. Это всего лишь версия. Если ты этого не делал, тебе нечего бояться. Занимайся своим делом. Поймаешь Карину Мардис — и беспокоиться будет не о чем, тебе даже убийство Грунтовича простят, если это сделал ты. Пока же я создам отдельную группу, которая будет расследовать, что за дорогой друг подобрался так близко к Федору, что смог убить его прямо у нас на глазах.

Такая мотивация не спасала. Совсем недавно Федор был близок к успеху — а где он сейчас? Максим почти чувствовал нависшую над ним угрозу, однако убежать от нее не мог. Куда бежать, от кого?

Он, в отличие от Сомова, точно знал, что не убивал Федора. Но кто убил — он сказать не мог.

* * *

Фильм на экране показывал, как из семян, упавших в землю, появляются цветы. Сначала — робкие зеленые ростки, хрупкие, словно сделанные из тончайшего стекла. Но постепенно они наливаются соком, обретают цвет, поднимают к небу все новые и новые листья, постепенно скрывая почву, которая их породила. Зрелище было скучнейшее на взгляд Георгия Миронова, а вот хозяина дома оно, видимо, успокаивало.

Михаил Ансаров делал вид, что увлечен фильмом, хотя Миронов чувствовал: до спокойствия ему далеко. Судя по всему, новое лекарство помогало, возвращая Ансарову силы на ярость.

Нужно будет поговорить с Ингой. Ее муж очень не вовремя решил выйти из апатии.

— Юра, что происходит? — холодно спросил Михаил.

— Несчастный случай, — выдал подготовленный ответ Миронов.

— Второй к ряду за несколько дней?

— Это никак не связано с «Сириусом», уверяю тебя.

— Даже при том, что погиб один из наших ценнейших сотрудников?

— Даже так, — настаивал Миронов. — Ты ведь помнишь Федора Грунтовича? Он всегда себе на уме был. Он приносил нам деньги, поэтому мы не лезли в его личную жизнь.

— Но при этом он идеально контролировал себя. Да, я его помню.

— Идеальный контроль не длится вечно. Ты просто не наблюдал за ним последние годы. Было заметно, что он катится вниз… Но, признаться, даже я не ожидал такого от него.