1001 забытое чудо. Книга проклятых

Хотя каста, к которой относится сэр Дейвид Брустер считается высокой, эта вещь относится к числу как следует проклятых, что-то вроде брамина с точки зрения баптиста. Этот случай был установлен достоверно; Брустер рассказал все известные ему обстоятельства, но не было никакого обсуждения на собрании Британской Ассоциации: не было предложено никакого объяснения… Тем не менее, эта вещь была аннулирована… Но это аннулирование, как оказывается, направлено в такой же степени против ортодоксии в одном отношении, как и против нашего собственного представления, включение этого предмета в кварц или песчаник указывает на древность. Следовало бы пересмотреть преобладающие догмы о кварце и песчанике и о возрасте, о котором они свидетельствуют, если приходится принять противоречащие факты. Конечно, обе стороны — как ортодоксы, так и мы, еретики, могли бы заявить, что это противоречие есть всего лишь газетная байка. По странной случайности мы обнаруживаем, что наши две пропащие души, которые пытались выйти на поверхность, единым ударом отброшены обратно в тьму вечного проклятия. Popular Science News, 1884 г., 41: Согласно Proceedings of the American Academy of Science, в одном руднике были найдены кристаллы кварца, которые могли образоваться только за 15 лет: что в том месте, где была построена мельница, после того, как мельницу снесло водой, был найден песчаник, который затвердел за 12 лет; и в этом песчанике находился кусок дерева «с гвоздем в нем». Annals of Scientific Discovery, 1853 г., 71: На собрании Британской Ассоциации в 1853 году сэр Дэйвис Брустер объявил, что должен представить перед собранием один предмет «столь невероятной природы, что только наличие самых строгих фактов позволяет считать это заявление вообще правдоподобным».

При раскопках Ниневии в сокровищнице была найдена хрустальная линза.

Во многих храмах и сокровищницах древних цивилизаций на этой земле сохранялись вещи, упавшие с неба, — или метеориты.

Опять перед нами брамин. Этот предмет был похоронен заживо в сердце благопристойности — то есть в Бри— танском Музее.

Карпентер в своей книге «Микроскоп и его откровения» приводит два изображения ее. Карпентер доказывает, что невозможно принять, что оптическая линза когда-либо могла быть изготовлена древними. Ему ни разу не пришло в голову; кто-то за миллион миль или около того высоко в воздухе — смотрит в свой телескоп — линза вываливается и падает.

Но это не привлекает Карпентера: он говорит, что этот предмет скорее всего служил украшением.

Согласно Брустеру, это было не украшение, а «настоящая оптическая линза».

В этом случае в развалинах древней цивилизации на этой земле была найдена ненавистная вещь, которая, вполне допустимо, не является произведением какой-либо из древних цивилизаций, развившихся на этой земле.

X

ПЕРВЫЕ ИССЛЕДОВАТЕЛИ смешивали Флориду и Ньюфаунленд. Но в более ранние времена путаницы было еще больше. Она происходит от простодушия. Очень древние исследователи считали, что вся земля на западе представляет собой одну страну, называемую Индией; осознание существования там других стран, кроме Индии, приходит очень медленно. Я сейчас не думаю о вещах, попадающих на эту землю из какого-то особенного иного мира. Таковы были мои представления, когда я приступил к собиранию наших (фактов. Или, что стало уже общим местом при наблюдениях, всякое мышление начинается с иллюзии гомогенности (однородности). Это один из фактов, установленных Спенсером: мы видим гомогенность во всех вещах — либо удаленных, либо мало известных. Продвижение от относительно гомогенного к относительно гетерогенному (неоднородному) есть сущность спенсеровской философии — подобно всему остальному, так называемому: не то, чтобы это действительно было открытие Спенсера — оно было заимствовано от фон Бэра, который в свою очередь был связан постепенными переходами с предшествующей ему научной спекуляцией. Мы лично считаем, что все вещи действуют для того, чтобы продвинуться к гомогенному, или стараются локализовать Гомогенность. Гомогенность есть аспект Всеобщего, в котором она есть состояние, которое не переходит постепенно во чтонибудь другое. Мы рассматриваем гомогенность как аспект позитивности, но полагаем, что бесконечные разочарования от неудачных попыток достигнуть позитивности проявляются в бесконечной гетерогенности; так что, хотя вещи стараются локализовать гомогенность, они кончают в гетерогенности, столь великой, что она достигает бесконечного рассеяния, или неразличимости.

Таким образом, все концепции представляют собой мелкие попытки достигнуть позитивности, но им скоро приходится делать уступки компромиссу, модификации, отмене, постепенным переходам в неразличимость — если только в мировой истории не появлялись бы супердогматики, которые, хотя бы только на бесконечно малый отрезок времени, смогли выстоять против гетерогенности, или модификации, или сомнения, или «прислушивания к разуму», или потери личности, в этом случае — мгновенное вознесение в небо, или к Позитивному Абсолюту.