101 миниатюрный детектив

Короче, гнать тюльку и вешать следователю макароны на уши было просто глупо. Пришлось сознаться в разбойном нападении на заезжих горе-бизнесменов, назвать фамилию наводчицы — секретаря договорного отдела фабрики, а также соучастника.

Через день Лиховцева задержали, а при обыске на квартире его сожительницы (той самой секретарши) нашли черный кожаный портфель с деньгами. Их нехватка была совсем небольшой и составляла стоимость трех бутылок шведской водки «Абсолют».

Так, благодаря телевизионной системе наблюдения, установленной на станции метро «Боровицкая», тяжкое преступление было раскрыто за три дня.

По ложному следу

Анну Дмитриевну Лосеву, восьмидесятилетнюю старушку, одиноко живущую в скромной однокомнатной квартире типовой пятиэтажной хрущевки с самого ее заселения, знали все ее обитатели. За добрый нрав, совершенно белые пушистые волосы и желтоватые глаза соседи шутливо называли Лосеву Божьим одуванчиком. Все ее родные и близкие давно поумирали, а вот саму ее Бог никак не прибирал. «Зажилась я, — вздыхала Анна Дмитриевна, — давно пора на покой, да Боженька, видать, забыл обо мне, грешной. Хоть бы уж тогда черт меня побрал!»

И накликала она на себя беду. Предупреждали ее другие старухи: «Не поминай имя Божие всуе, а черта на ночь!.. Проживешь, сколько отпущено. Здоровье-то вон еще какое доброе, грех жаловаться». Не послушала, все свое талдычила. И доталдычилась.

Убил ее какой-то злодей в собственной квартире. Сначала, правда, помучил, выпытывал, видимо, где драгоценности спрятаны. На теле — многочисленные ожоги от электропаяльника, рот скотчем заклеен. Не показала тайник. Тогда он ее голыми руками задушил и под кровать труп засунул. Поживиться думал старушкиным добром, да плохо квартирку ее скромную обыскал. Взял только пару отрезов ткани на пальто да несколько мелких серебряных и золотых вещиц. Больше ничего ценного не нашел лиходей.

Зря, выходит, кто-то подогревал слух, что Божий одуванчик знавала когда-то лучшие времена, что не простая она бабка, а богатенькая, не в пример окружающей шушере. Врали, видать, досужие языки, вот какой-то лихой человек и польстился. Много их за годы перестройки в России-матушке развелось-расплодилось. Убили Митревну, считай, ни за понюх табаку.

Слух, однако, оказался не беспочвенным. В банке с мастикой для паркетного пола, стоящей в санузле под ванной среди прочих банок, следователь при осмотре места происшествия обнаружил около двух килограммов золота в монетах царской чеканки и ювелирных изделиях. На дне ведра с сахарным песком оказались облигации последнего займа и даже акции нескольких процветающих компаний, работающих в нефтегазовом и энергетическом комплексе.

В убийстве Лосевой заподозрили Анатолия Ожгихина, живущего в соседнем подъезде и ранее неоднократно судимого, правда за мелкие кражи. Основанием для подозрения послужили показания подростка Коли Сахарова, который видел в глазок своей двери, как в одиннадцать часов того рокового для Лосевой утра какие-то двое мужчин постучались к ней. Лиц их Коля не разглядел, только спины, но расслышал, как Божий одуванчик, распахнув дверь, сказала: «Анатолий, заходите!» Иных улик против него не было. Ожгихин клятвенно отрицал свое участие в этом мокром деле. Пришлось его в конце концов из-под стражи освободить, а дело приостановить расследованием за неустановлением виновного лица.

Работу по нему неоднократно возобновляли, но шла она вяло, безуспешно. Только с приходом в Ростовскую прокуратуру нового следователя-криминалиста Баютова дело сдвинулось с мертвой точки, хотя с момента смерти Божьего одуванчика прошло уже пять лет. Все, кажется, забылось и быльем поросло. Но Баютов досконально изучил материалы дела и продолжил его расследование.

Перечитывая и анализируя вновь протоколы допросов, Баютов выписал из них мужские имена, похожие на «Анатолий».

— Почему именно Анатолий? — размышлял он. — Почему не Толя, заходите? Или: а, Толя, заходите! Так звучало бы гораздо естественнее, ведь Ожгихин ей в сыновья годился. Фраза же «Анатолий, заходите!» звучала как-то слишком уж официально, а потому искусственно, нарочито. Может быть, Коле показалось? А что если было произнесено совсем другое имя или вообще набор слов, похожий на «Анатолий», созвучный с этим именем?

Баютов стал подбирать слова, варьировать их, но ничего из этого не получалось. Допрашивая знакомых, очень дальних родственников, соседей Лосевой, выясняя малейшие подробности ее одинокой жизни, могущие пролить свет на тайну ее смерти, следователь-криминалист снова и снова возвращался к застрявшей в его сознании мысли, что Божий одуванчик произнесла тогда какие-то другие слова. Но какие?