1036 дней президента Кеннеди

Очень опасной для мира была и линия, взятая правительством Кеннеди по отношению к национально-освободительным движениям. Политика подавления народов, борющихся за свою свободу и независимость, проводилась США и раньше. Однако при Кеннеди эта политика получила новый размах. О планах американского правительства в этой области заявил в феврале 1962 года министр обороны США Макнамара. «Цель нашей политики, - заявил он, - обеспечить наилучшие военные возможности в отношении любых потенциальных конфликтов во всех тех районах земного шара, где свободный мир имеет жизненно важные интересы». Таким образом, методы вооруженного насилия над другими народами не только брались на вооружение правительством Кеннеди, но и совершенствовались. Под них подводилась материальная и военная база.

С санкции президента Кеннеди в США началось формирование и обучение в особых военных лагерях так называемых войск специального назначения. Это означало не что иное, как широкую подготовку США к вооруженному вмешательству во внутренние дела других стран, и прежде всего молодых развивающихся государств. Газета «Уолл-стрит джорнэл» писала в январе 1962 года: армейские части особого назначения «начнут в ближайшее время специальное обучение для подготовки к операциям в Латинской Америке и в Африке с использованием специальных видов оружия и тактики, в то время как уже существующие части готовятся к операциям в Восточной Европе и Азии. Эти люди будут хорошо ознакомлены с языком, обычаями, историей и политикой этих стран».

При Кеннеди продолжало проводиться в жизнь создание американского военного плацдарма в Южном Вьетнаме. В водах, омывающих Вьетнам, постоянно рыскал 7-й флот США. Было учреждено специальное американское военное командование для борьбы с патриотическими силами Южного Вьетнама. В основе политики правительства Кеннеди в Юго-Восточной Азии лежало стремление американских империалистов установить экономическое, политическое и военное господство США в этом районе. Но все это прикрывалось словами о стремлении «защищать свободу и независимость Южного Вьетнама».

Опасный курс правительство США проводило и по другим международным проблемам. Оно отказалось подписать германский мирный договор, цеплялось за политику военных блоков НАТО, СЕАТО, СЕНТО. И наконец, оно не оставило, как показали последующие события, намерений расправиться со свободной Кубой. Да и не только с Кубой.

Во всех многочисленных внешнеполитических доктринах, сочиняемых американскими политиками, красной нитью проходила одна общая мысль: правящие круги США считают себя вправе, когда они того пожелают, вмешиваться в дела других народов, решать за них, как и по какому пути им развиваться. Такая позиция, авантюристическая в своей основе, таила в себе серьезную угрозу всеобщему миру.

Такова была международная обстановка к началу 1962 года. Особенно тревожный ход приняли события в Южном Вьетнаме.

ВЬЕТНАМ: РОКОВЫЕ РЕШЕНИЯ

Одной из самых сложных проблем, с которыми Кеннеди столкнулся, придя в Белый дом, была проблема Вьетнама.

Кеннеди, правда, объявил о «новом курсе» США в Юго-Восточной Азии. Он пытался создать впечатление, что отныне США не будут пытаться навязывать свою волю народам Азии. Однако дела говорили совсем о другом. Политика Кеннеди мало в чем отличалась от даллесовской.

Просматривая в первые дни президентства секретные документы о положении в Южном Вьетнаме, Кеннеди заметил: «Пока это худшее из того, что мне пришлось узнать… Эйзенхауэр совсем не информировал меня о Вьетнаме». Это было отнюдь не случайным. Американские дела в Южном Вьетнаме шли все хуже и хуже. Прогнивший режим Нго Динь Дьема дышал на ладан. Поэтому Эйзенхауэр предпочел осветить Кеннеди положение в Юго-Восточной Азии лишь в самых общих чертах, особо остановившись на Лаосе.

Беседа Кеннеди с Эйзенхауэром состоялась 19 января 1961 года. Оба они с огорчением признали, что, несмотря на все усилия США, национально-освободительное движение растет, одерживает новые победы.

«У коммунистических солдат, - заметил Эйзенхауэр, скосив глаза на тут же присутствовавшего государственного секретаря Гертера в надежде, что тот правильно его поймет, - мораль, по-видимому, всегда выше, чем у солдат, представляющих демократические силы». «Очевидно, - добавил Эйзенхауэр, - в коммунистической философии есть нечто такое, что внушает ее сторонникам определенное вдохновение и преданность их делу».

Обсуждался вопрос и о позиции США в отношении Женевских соглашений по Индокитаю.