105-144 Киллмастер сборник детективов про Ника Картера

Ла Карн теперь разглаживал все кожаные ремни и изо всех сил бил хлыстом. Самира вскрикнула от боли. На медной коже ее ягодиц, нижней части спины и верхней части бедер мгновенно нарисовались девять красных полосок, очень острых. Рядом со мной дыхание копа изменилось на тихий вдох. Он начал мастурбировать через штаны. Хорхе был не единственным, кому нравились такие торжества ...

Следующий удар пришелся Самире чуть выше по спине. Как эксперт Ла Карне применил его не так жестоко. Он не хотел, чтобы Самира испортила ему удовольствие, слишком быстро потеряв сознание. Другая свинья полностью забыла обо мне, загипнотизированная видом этой корчащейся и кричащей обнаженной женщины. Следы, оставленные ремешками, заметно вздулись, и капли крови рассыпались по каплям, образуя на коже ужасный коралловый узор.

С помощью нескольких акробатических трюков мне удалось сесть. Мои лодыжки были связаны, а руки связаны за спиной. В таких условиях обычный человек ничего не мог бы сделать. Но, как я уже сказал, мои тренировки дали мне гораздо больше ресурсов. Это стоило мне множества мучений, но мне удалось залезть руками под зад, схватить Хьюго за носок и перерезать веревки, как обыкновенную паутину.

В промежности вуайеристского полицейского рука ускорила шаг. Его дыхание становилось все более прерывистым. В свете фонаря я мельком увидел его большое запекшееся лицо и кончик языка, жалко свисающий в уголке рта.

Я прыгнул за ним, схватил целую горсть жирных волос, прилипших к его голове, сунул Хьюго ему под ухо и быстрым движением руки перерезал ему горло до другого уха.

Сонная и яремная артерии были разорваны одновременно и взорвались. Когда я отпустил, ее голова упала, как голова тряпичной куклы. Несколько алых ручейков уже бежали по земле, пробиваясь между разрозненными брусчатками двора.

Услышав этот шум, Ла Карн обратила на меня остекленевший развратный взгляд, который мгновенно превратился в взрыв ненависти. Это было быстро. Он схватил хлыст за ремешки, намотал на голову и швырнул вверх. Деревянная ручка ударила меня по предплечью, как пушечное ядро, изуродовав его от локтя до запястья. Я выпустил Хьюго.

Ла Карн бросился за кинжалом и, конечно, поднял бы его раньше меня, если бы мне не помог его покойный приятель. Желая схватить Хьюго, который упал рядом с трупом, Ла Карн поскользнулся на луже крови и растянулся во всю длину в вязкой жидкости. Когда он поднялся на ноги, Хьюго был в моей все еще онемевшей руке.

Я не буду извиняться, Хьюго никогда не обманывал меня, и я беру на себя полную ответственность за ошибку; Я прицелился Карне в горло и пронзил левое плечо.

Он выглядел уродливо, с него капала его собственная кровь и полусгустившаяся липкая кровь мертвого копа. Но с кривой улыбкой он схватил Хьюго правой рукой и вытащил его из мяса. Я должен был быть быстрее его, если не хотел, чтобы меня убил мой верный товарищ.

Я упал на бок. Как раз вовремя, чтобы услышать свист пули над моей головой. Когда Карне бросился вперед, я почувствовал под собой форму кнута. Я сумел подняться на ноги, ударил его ногой, отбросив его назад, и схватил кнут. Двумя ударами по лицу я порвал ему щеки. Я ожидал крика боли, это был взрыв безумного смеха. Ему это понравилось. Он любил все страдания, включая свое собственное.

Вопрос не в том, чтобы доставить ему это удовольствие. Меня тошнило. Я взял хлыст за ремешки, как это было раньше, покрутил им и повернул рукоять к его лицу. Тяжелая рукоять попала ему в нос, который разбился. Раздробленная кость застряла в его больном мозгу, и он умер мгновенно.

Я бросил кнут рядом с его трупом и пошел за Хьюго. Когда я освободил Самиру, она разразилась тихими жалобными рыданиями. Я понял это в легком нервном срыве, так как длинные раны на спине и ягодицах были только поверхностными. Я остановил Карна вовремя, до транса. Халат они бросили у стены. Я пошел поднять его, помог Самире надеть его и держал в своих руках, пока она не перестала дрожать.

- Ой ! Ник! она вздохнула. Какие сволочи! Они ...

- Да, они мертвы, - спокойно ответил я на её незаконченный вопрос.

Она не видела ничего из того, что произошло.

- Понимаете, когда я говорила с вами о несправедливости… Она действительно существует, - сказала она слабым голосом.

Я не ответил. Я почувствовал, как ее тело сильнее прижимается к моему. И все же она больше не дрожала. Неистовое желание по-прежнему охватывает людей, прикоснувшихся к смерти. Полагаю, извращенная форма примитивного инстинкта выживания.

Поэтому я не удивился, когда рот Самиры прижался к моему. Я тут же провел руками под толстой тканью халата и нежно помассировал лихорадочные соски ее маленькой груди. Его тело снова охватили судороги. Но теперь она с удовольствием тряслась. Я бросил халат к ее ногам. Она набросилась на пуговицы на моей рубашке.

Как только меня раздела, она навалилась на меня и почти жестоко швырнула обратно в халат.

Она спросила. - Ник, позволь мне сверху! Моя спина…

«Аааа», - простонала она, когда я заставил ее налаждаться.