10600 или третий закон Ньютона в жизни

Он так любил летать, что часто летал с нами и даже просил меня иногда вести связь. С нами он летал и в Бухару, и в Джамбул, и другие Восточные места. В общем, попраздновали они ещё немного и Павлов поехал на дачу, за Чудово, на речку Мсту. Там охота, а ружьё с патронами у Александра Алексеевича уже было готово. Там, сойдя с поезда, он под этим же поездом и погиб.

Мы хоронили его всем экипажем, там же и пролетая над его могилой, сигналили фарами…

Анатолий Петрович

Долго не вводили в командиры Анатолия Петровича К. Сам он из под Рязани, работал в Сасово инструктором на Як-18 и не одному десятку пилотов дал путёвку в жизнь. Когда он ещё был вторым пилотом, мы как-то с ним полетели куда-то в Сибирь и я обратил внимание на его пилотажный почерк. Он мне понравился и когда уже с ним, после рейса, были в одном номере и неспешно попивали кофе, я увидел, что передо мной не просто хороший пилот, но и замечательный человек, обожающий авиацию. Подружились.

Я ещё летал с Павловым, а Анатолия, наконец, стали вводить в Командиры. Как я уже говорил, его долго в Командиры не вводили, а это тяжело и Анатолий переживал. Переживал очень.

В году 93-ем, его, наконец, ввели. И вот он уже Командир.

Как-то полетели они в Тюмень. Штурманом был Александр К. и привёл он на борт “зайцев“, перевозки предложили и Александр их взял. Анатолий был против, но Александру очень уж хотелось дополнительного заработка для всех. Взлетели и только тут-то, через час или полтора Анатолия поставили в известность!

Осерчал Анатолий, но деваться уж некуда, но Александру было сказано, что рейс этот, в таком составе будет последним. Среди пассажиров оказались террористы и в Питере отказались садиться, захотелось им в Израиль.

Пришлось им садиться в Таллинне, где террористов не смогли повязать даже лихие эстонские парни. Заправившись, уговорили лететь террористов в Стокгольм, где через 7–8 часов шведы их и повязали.

Началось следствие, чуть не посадили. Следующую медкомиссию Саша не прошёл и был списан — сердце не выдержало, и ещё скоро он умер.

Экипаж Анатолия был расформирован, а тут я попросился к нему. Анатолий меня тут же и взял к себе.

Он в опале, я в опале. Спокойно мы с Толей летали, правда “зайцев“ не брали, и дополнительного заработка не было. Были, конечно места, на которые мы смотрели различно, но было их мало и потом, мы всё ж таки были близкими товарищами и разбирали спорные моменты спокойно.

Полетели мы как-то в Калининград, через Эстонию, Латвию и Литву. Это уже, вроде как международный полёт и связь на английском языке и бортрадист с нами. В общем, на обратном пути, когда мы заходили уже в Пулково, перед нами заходил British Airways и мой английский звучал очень достойно. Анатолий и говорит, что он даже понять не мог кто из нас англичанин.

В эскадрилье все говорят о нас. В общем, к весне Анатолия отправили на переучивание на Международные Воздушные Линии, а я остался без Командира. Но это будет ещё весной.

Ещё до этого события, осенью, за границу начали вводить почти всех, а я, вернувшись из отпуска, обнаруживаю, что всем кроме меня, готовят загранпаспорта, которые стоили около 20 американских рублей. В то время очень дорого.

Нам с Людой надо было ехать в Финляндию. Это должен был быть подарок от мисс Янг, с которой мы познакомились ещё в метро.

Я об этом событии уже писал. Паспорта были нужны. Мне не оформляют. Я обратился к Т.А.Г.

— Мы думали, что у тебя есть.

— У меня нет.

— За это отвечает Александр Владимирович (Командир ЛО).

Я к нему. “За это отвечает Т.А.Г.” Футбол, я мяч. Противно.

В общем, пошёл я в ОВИР и надеясь, на то, что, оформив загранпаспорт, мне мои расходы будут возвращены, как и были возвращены моему другу Игорю А. И вот паспорт оформлен. Я в наш иностранный отдел прихожу и показываю свой паспорт. В иностранном отделе стали проверять моё имя в списках, а имени то нет! То есть оно было написано карандашом, но потом стёрто!

Очень тогда я возмутился и пошёл к командиру отряда. Командир отряда меня внимательно выслушал, а потом говорит: “Я помню, как, нарушая субординацию, ты ко мне раз десять подходил!“

Я ему и говорю “Раз у вас такая хорошая память, то вы, должно быть, помните, что говорили, что вводить на МВЛ меня будут после М, и значился я в списке под номером 6, сейчас уже вводят пятого, стало быть, меня следующего“.

В этот самый момент в кабинете командира отряда находился зам. командира отряда, который, услышав мои воспоминания, очень был удивлён и возможно даже возмущён, на что мне и сказал:

— Может тебя имели ввиду “шестёркой?”

Теперь очень удивился я и вынужден был сообщить, что “шестёркой“ я никогда не был и вряд ли когда буду.

В общем, в том кабинете я больше не был лет 7–8.

Всё это было ещё осенью 94-го, а пока я безмятежно летаю.

Этой же осенью я “нашёлся“ для Эдвина, моего приятеля из Амстердама, с которым мы не переписывались, но который продолжал обалдевать от нашего приёма и полёта в Архангельск.