11 мифов о Российской империи

В некоторых областях, например, в судостроении, государству удавалось сочетать использование казенных и частных заводов, удовлетворяя как свои интересы, так и интересы промышленников. В большинстве других сфер военное производство было практически полностью монополизировано государством (производство стрелкового оружия, полевой и тяжелой артиллерии, большинства боеприпасов и т. д.) Частные промышленники, отыгрывались тем, что, вступая в синдикативные сговоры, завышали для казенных заводов цены на сырье, металл, топливо и т. д. Выход государство видело, с одной стороны, в дальнейшем развитии казенной промышленности, чтобы избавить ее от зависимости от сторонних поставщиков, а также в развитии антисиндикатного законодательства. Решительные шаги в этой сфере были предприняты как раз накануне Первой мировой войны – 18 марта 1914 года[51].

После начала войны стало ясно, что существующие казенные промышленные мощности не в состоянии обеспечить армию требующимся количеством вооружений. Правительство прибегло к трем основным путям решения проблемы – модернизации казенных предприятий и строительству новых, закупке вооружений за границей и, наконец, к выполнению военных заказов частной промышленности. Благо сами промышленники с началом войны выражали патриотическое желание послужить Отечеству.

В мае 1915 года на съезде представителей промышленности и торговли были организованы Военно-промышленные комитеты, которые в июле возглавил Центральный военно-промышленный комитет во главе с известным деятелем А. Гучковым. Реальными целями создателей этих структур было, во-первых, получение сверхприбылей от военных заказов, а во-вторых, использование самих структур как политической базы для штурма власти.

С выполнением заказов на нужды фронта дело обстояло весьма посредственно, если не сказать плохо, – реальное выполнение заказов структурами ЦВПК составляло не более 6–7 % от намеченного[52]. И если казенная промышленность набирала обороты, стремительно наращивая темпы производства (об этом мы подробнее расскажем в главе «Вконец отсталая Россия…»), то структуры ВПК преуспели лишь в той сфере, которую в современной России называют PR-технологиями. При этом они всячески противились контролю своей деятельности со стороны «царской бюрократии» и не уставали распускать слухи о «неспособности и бездарности правительства». Факты свидетельствуют об обратном – правительство Российской империи в тяжелейших условиях мировой войны проявило себя как эффективная управленческая структура, способная оперативно и качественно решать насущные задачи, а вот достижений его критиков современные историки не отмечают.

Такая ситуация вызывала вполне законное недовольство у правительства, которое выразил премьер-министр империи Борис Владимирович Штюрмер в докладе государю-императору от 10 сентября 1916 года: «Его Императорскому Величеству было мной представлено, что во исполнение высказанного им минувшим летом взгляда о желательности обнародования во всеобщее сведение данных, доказывающих, что успешность деятельности общественных учреждений по обслуживанию нужд армии обеспечивается исключительно средствами казны»[53]. Парадоксальная ситуация – чиновники выступают за гласный и открытый отчет о деятельности общественной организации, а та всеми силами пытается этого избежать!

Одновременно правительство сокращает заказы ЦВПК, переходя к адресной работе с хорошо зарекомендовавшими себя предпринимателями, а о расходовании уже отпущенных сумм потребовало строгого отчета. Для раскрытия махинаций были созданы две особые комиссии Сената. В ответ структуры ВПК резко активизировали свою оппозиционную деятельность. «Чем хуже шли дела у комитетов, тем агрессивнее становились их требования смены политического курса и «ответственного министерства», – подчеркивает современный историк[54].

Министр внутренних дел Российской империи Д. С. Сипягин. Убит террористом 2 апреля 1902 г.

Одним из первых шагов Временного правительства после победы революции стало немедленное прекращение расследования деятельности ЦВПК и уничтожение следственных материалов. Не простили победившие расхитители казенных средств и премьер-министра Штюрмера. Сразу после переворота бывший глава правительства империи был арестован, а потом замучен в Петропавловской крепости.