11 мифов о Российской империи

Король прибыл в город Лион, он стал судить всех — и знатных, и бедных — столь справедливо, что все поняли, сколь это угодно Богу. Он ни у кого не брал подношений и не смотрел на лица, но был движим одной только справедливостью, чем выражал почтение ко Всевышнему. Затем он прибыл в Дижон и провел несколько дней в Латоне, с усердием продолжая творить справедливый суд. Он был столь сострадателен и полон рвения, что не смыкал глаз и не прикасался к кубку. Он с тщанием вникал в любое дело, чтобы все уходили от него, получив по справедливости[151].

Примеры аналогичной деятельности государей мы находим и в наших летописях.

Отметим, что ввиду слабости государственного аппарата эпохи зарождения государств у тогдашних правителей просто не было другого выхода, и непосредственное руководство было зачастую вопросом жизни и смерти.

«На войну выйдя, не ленитесь, не полагайтесь на воевод, ни питью, ни еде не предавайтесь, ни спанью; сторожей сами наряжайте и ночью, расставив охрану со всех сторон, около воинов ложитесь, а вставайте рано; а оружия не снимайте с себя второпях, не оглядевшись по лености, внезапно ведь человек погибает», — предостерегал своих детей великий князь киевский Владимир Мономах[152].

Эпоха непосредственного правления монархов быстро ушла в прошлое, но память о таких государях, как Владимир Святой или Ричард Львиное Сердце, надолго пережила их самих.

Однако с развитием государства государи были вынуждены передавать часть своих полномочий постепенно складывающемуся государственному аппарату, сохраняя за собой контроль над ним и возможность непосредственного вмешательства в работу каждого чиновника.

Таким образом, власть любого монарха, даже тех, кого мы привыкли считать абсолютными, имела естественные ограничения, обусловленные возможностями человека.

Чем отличается власть монарха от хорошо знакомой нам власти демократически избранного главы государства или авторитарного диктатора? Первое отличие заключается в том, что монарх сам является источником высшей власти, в то время как любой другой правитель является лишь представителем такой власти. Отсюда следует совершенно особенная мотивация поступков монарха и его отношение к собственной власти.

Если для правителя демократического государства или диктатора власть является желанным призом, к которому политик стремится иногда всю свою жизнь, то для государя власть является в первую очередь долгом, и не просто долгом, а долгом религиозным.

Когда российские государи называли царскую власть своим священным долгом, слово «священный» означало в первую очередь религиозный долг перед Богом за свою страну и свой народ.

«Я завещаю тебе любить все, что служит ко благу, чести и достоинству России. Охраняй самодержавие, памятуя притом, что ты несешь ответственность за судьбу своих подданных перед Престолом Всевышнего. Вера в Бога и святость твоего царского долга да будут для тебя основой твоей жизни», — наставлял своего наследника перед смертью император Александр III[153].

Могут возразить, что далеко не все монархи не только декларировали этот принцип, но и не следовали ему. Были, мол, среди них и властолюбцы и трусы, боящиеся своего долга, но если мы обратимся к российской истории, то увидим, что для нашей страны подобные личности на престоле были весьма редким исключением. Русские цари на деле доказывали свою преданность Отечеству, подвергая себя порой и смертельной опасности.

Выше мы уже отмечали, что власть монарха ограничена самой человеческой природой, так как возможности человека весьма ограничены, следовательно, государь не может управлять государством без эффективного аппарата управления.