11 сентября

Он запнулся, потому что не хотел лгать, но боялся нарушить слово, данное Бенедиктову - живому ли, мертвому, Питер не знал, а в следующее мгновение какие-то люди ворвались в гостиницу и ринулись к нему сбоку. Мегги Перрот кинулась карабинерам наперерез, на ходу сдирая с себя свитер и расстегивая бюстгальтер. Ошеломленные видом ослепительного нагого тела, карабинеры остановились, и кто-то потащил Питера к запасному выходу. Он открыл дверь и бросился по улице.

- Alto!*

Сил бежать не было. Он хотел остановиться и показать паспорт, но почему-то продолжал бежать. Легонько просвистела над головой пуля, ударилась о штукатурку, обсыпав лицо. Пит перемахнул через забор и очутился в саду. Снаружи был слышен лай собак. В саду пахло лимонами. Сад укрыл его и велел сорвать с ветки лимон. Питер откусил половину и стал медленно, как на охоте, идти среди деревьев. Преследователи затерялись. Через заднюю дверку в ограде Питер выбрался наружу, потом нырнул в переулок, свернул на широкую улицу и увидел ряд старых домов. Он бросился в ближайший подъезд - тот оказался закрыт; кинулся к следующему, еще к одному, дверь поддалась, он взлетел по лестнице на несколько этажей и выглянул в окно. Пожилая сеньора в синем плаще показывала полицейским в сторону дома, укрывшего Питера. Карабинеры разбились на несколько групп и стали осматривать подъезды. В доме было тихо, но эта была не сонная ночная тишина, а настороженная тишина страха. Питер стал звонить во все двери подряд. Нигде ему не открывали. В квартире на последнем этаже приоткрылась дверь, и в полоске света Пит увидел женщину.

- Кто вам нужен?

- Меня преследует полиция.

- У меня маленький ребенок.

- Простите.

Внизу хлопнула дверь.

- Входите, - приказала шепотом женщина. - Но если они будут звонить и угрожать, я открою.

Они стояли в коридоре и слушали. Шаги в подъезде стали громче. Люди поднимались по лестнице, и в гулком подъезде до двух стоявших в коридоре человек доносились голоса.

- Он выбежал, сеньоры, - сказал мальчишка лет двенадцати. - И побежал в парк.

- Уходят, - прошептала женщина.

У нее было бледное, спокойное лицо, тяжелые светлые волосы ложились на голые плечи. Питу показалось, что он где-то ее видел, но не мог припомнить где. Она говорила по-испански с приятным акцентом, делавшим ее речь совершенно понятной.

- Вы иностранка?

Она кивнула.

- Англичанка?

- Нет.

- Я посижу немного и уйду.

Дверь в комнату приоткрылась: кудрявая толстощекая девочка с блестящими глазами сидела на кровати. Она увидела Пита и заплакала, женщина взяла ее на руки и стала расхаживать по комнате, говоря что-то ласковое.

- Мне пора идти.

Женщина покачала головой.

- Сейчас комендантский час. Будет лучше, если вы останетесь до утра.

Двое ужинали, не включая свет. Пили вино, после напряжения на него напала сонливость, скорее всего, в эту ночь ему удастся поспать. А квартира была совсем маленькой. Собственно, это была не квартира, а студия с кухонкой. Она была удобна, и все было здесь подчинено жизни маленькой девочки - столик, кроватка, игрушки. Такие квартиры обычно снимали студенты, он сам жил в такой в Париже, и там тоже были стычки с полицией, но, Господи, там никого не убивали, не сажали в тюрьмы, не пытали. Там было весело, а тут все обернулось чудовищным фарсом.

- Идите ложитесь. Кровать широкая, мы не помешаем друг другу.

- А вы?

- Я не хочу спать.

Ночью он проснулся оттого, что девочка кашляла и плакала. Женщина взяла ее на руки. Она ходила по комнате, пытаясь успокоить, и что-то тихо ей шептала, он видел все сквозь сон.

- Давайте я ее посмотрю.

Он долго слушал, приложив ухо к груди и спине.

- Хрипов нету. Но придется давать антибиотики. Будет лучше, если вы вызовите врача.

- Я не могу этого сделать.

- Почему?

- Я здесь вне закона.

- Вы из революционных левых? - спросил он упавшим голосом.

- Нет. Но они велели иностранцам заявить о себе.

- Ну так заявите.

- Я же сказала вам, что не могу этого сделать. - в голосе не было раздражения, а странная методичность, точно она разговаривала с ребенком.

- Но почему?

- Потому что не могу.

- Откуда вы?

- Из Советского Союза.

- Откуда? - глаза у Питера изумленно полезли вверх.

- Я преподаю... преподавала, - поправилась она, - русский язык в университете.

"Везет же мне на красивых преподавательниц", - подумал Питер, проваливаясь в забытье, но едва он донес голову до подушки, сон опять оставил его. Он слышал, как женщина на кухне варит кофе, моет посуду, слышал, как полилась в ванной вода, потом она вошла в халате и, не глядя на него, откинула одеяло, прилегла.

"Странное дело, - думал Пит, - завтра я отсюда уйду и никогда ее не увижу".

Женщина посмотрела на него очень серьезно.

- Спите, - сказала она тихо.

- Я не могу, - сказал он честно. - Со мной что-то случилось.