11 сентября: вид на убийство

Даже реактивный снаряд не должен был пробиться. А если говорить о большом Боинге-757-200, то у него просто не было бы шансов.

Однако все эти наземные средства ПВО в то утро почему-то подозрительно молчали. Вот что пишет об этом бывший аналитик ЦРУ, пожелавший сохранить инкогнито:

Пентагон окружен ракетными комплексами, оборудованными автозапуском. Видимо, кто-то вручную отключил у них систему опознавания «свой-чужой» (IFF), иначе лайнер был бы разнесен на мелкие кусочки задолго до достижения цели – ведь системы IFF никогда не устанавливаются на гражданские самолеты, и поэтому опознанными как «свои» они быть не могут.

К этому я бы еще добавил, что если самолет был военным (например, «дублером»), на нем вполне могла быть установлена система, передающая дружественный сигнал IFF, способный «усыпить» наземную защиту Пентагона. И хотя я не готов со стопроцентной уверенностью утверждать, что Пентагон действительно находился под охраной такой автоматической системы (добытые мной сведения на этот счет довольно противоречивы), ФБР вообще отрицает наличие какой бы то ни было противовоздушной защиты Пентагона! С тем же успехом они могли бы пытаться отрицать наличие в США службы ПВО как таковой. Впрочем, по состоянию на 11 сентября 2001 года это было не так уж и далеко от истины...

Итак, главными тормозами, если не сказать хуже, в процессе оперативного реагирования 11 сентября являлись NORAD и Пентагон. Несмотря на отчаянные попытки спихнуть вину на FAA, военные «уши» торчат отовсюду и видны на каждом этапе операции. И отнюдь не случайно.

1 июня 2001 года просуществовавший более пятидесяти лет и многократно и с успехом «обкатанный» протокол действий в экстренных ситуациях был неожиданно изменен. Начальник генштаба издал директиву CJCSI 3610.01A, которая ввела новые правила, согласно которым все действия по перехвату теперь должны в обязательном порядке согласовываться с Пентагоном. Если до этого гражданский диспетчер мог сам связаться с NORAD и, сообщив об экстренной ситуации, запросить помощь, то теперь необходимо было все согласовывать с Рамсфельдом и Ко. Что означает поставить еще одного человека в середину этой цепочки быстрого реагирования, которая должна быть минимальной, очень красочно описывает Робин Хорд он:

Вставить Рамми (Рамсфельда. – В.Ф.) между гражданскими и военными диспетчерами с целью получения разрешения на вылет перехватчиков по тревоге сродни тому, как если бы пилот, у которого в полете отказал двигатель, прежде чем принять экстренные меры, связывался бы с изготовителем самолета и просил разрешение произвести необходимые действия... Мы все знаем, что экстренные ситуации могут возникать, и они требуют действий немедленно, здесь и сейчас, а не когда кто-то соберется с мыслями и позволит их произвести... Рамми прекрасно понимал, что произошло бы, останься протокол прежним. Перехватчики вылетели бы мгновенно, и через 10 минут все было бы кончено. Никаких крушений, никакой войны, никаких дивидендов для его ведомства, никакой поддержки для президента, никаких «презентов» для его богатеньких друзей-военных... Поэтому он должен был вставить Пентагон между FAA и NORAD, что и было достигнуто изменением протокола.

Здесь я бы уточнил, что изменение протокола являлось, скорее, лишь некой дополнительной «подстраховкой», хоть и немаловажной, поскольку NORAD и без того всячески замедлял процесс перехвата. Только теперь они тормозили его уже совместно, дабы гарантировать результат.